Биверсиада. Катя Екатзе

пёс с цепи – и от инстинкта самосохранения, а точнее его отсутствия, содрогалась под моими ногами земля. Сейчас понимаю, откровенно занимался самоистязанием, самообманом, самоуничтожением, проверял себя на прочность, разрушал, мстил, заштопывал и латал кровавые раны прямо на живую без всякой анестезии. Захлёбывался от обиды на себя, на свою жизнь, на родителей, на брата. А потом понял, что всё это пустое, Горин помогал, Горин разговаривал и всегда был рядом, всегда, в любое время и в любую погоду. И у меня появились друзья, настоящие друзья, с которыми оставаясь самим собой я почувствовал себя нужным, без всякого лицемерия и желания понравиться, как щенок-дворняжка с бантом на шее и кучей блох в загривке. Мужики замутили честный бизнес, предложили и мне долю, жизнь разворачивалась в новый виток.

      Но во мне всегда жила болезнь, так я назвал это состояние латентного одиночества, которое просыпалось во мне беспорядочно, мгновенно и без возможности быстрой реабилитации. И жилось мне с этой болезнью нормально, я привык к ней в себе, я принимал всё происходящее до того самого момента, когда в моей жизни появился страх причинить боль, страх разрушить сознание другого человека, боязнь стереть улыбку с её лица и увидеть слёзы разочарования. Катя, Катенька, Катюша…