Измена. Сладкий яд. Лиза Гамаус

не задавал.

      В Москве её приютила дочь знакомого врача матери.

      – Поживёшь, пока не найдёшь работу, я договорилась, – провожала её мать.

      Валя тут же её нашла – в травматологическом отделении в хирургическом Центре имени Пирогова. Очень помогли рекомендации со старой работы. Больница находилась поблизости от Арбата.

      И началась непредсказуемая гламурно-брендовая московская жизнь нулевых. Валя ждала, когда немного освоится, а потом пойдёт к Стасу с кольцом. Но судьба распорядилась по-другому.

      ГЛАВА 2. Конфеты

      Все четыре письма были от Марии Фёдоровны. Письма были короткие, эмоциональные и малосодержательные.

      В первом речь шла об их неожиданной черноморской встрече на туристическом лайнере «Шота Руставели», одном из символов советской мечты о свободе. Туда мог попасть далеко не каждый строитель коммунизма, если такие ещё оставались в 1982 году. Значит, Олег был преуспевающим архитектором.

      В конверт была вложена цветная фотография Марии Фёдоровны в отдельном купальнике. Она стояла на палубе, в одной руке у нее была соломенная шляпа с полями, второй она держалась за поручень. Подписано письмо было так: «целую, твоя Мурка».

      Второе датировалось тем же месяцем, но через год, то есть августом 1983 года. Мария Фёдоровна писала, что скучает, преподает в институте архитектуру парков культуры и отдыха, съездила с мужем по партийной линии в Финляндию, и о том, что будет в Москве на «Съезде», каком не уточнялось, и сможет встретиться с Олегом.

      Какой медленный темп, однако. Не очень похоже на пылкие чувства, тогда на что?

      Третье Вале показалось любопытным. После того, как Мария Фёдоровна написала привычные слова приветствия, последовало странное предложение: «Похвали Мурку - она молодец. Он больше не помешает. Лапу оставляю себе». Дальше следовали описания красот Праги и её покупок в Чехословакии.

      Получалось, что Мария Фёдоровна что-то сделала такое, за что отчитывалась перед Олегом. Что-то связанное с «лапой», то есть с тем самым кольцом, которое она просила в черновике своего завещания отвезти в Москву и передать сыну Олега.

      Так кто же «больше не помешает»? Муж? С лапой было понятно – это про кольцо.

      Четвёртое письмо датировалось 1997 годом. Там были сплошные пожелания здоровья и обещания приехать в Москву повидаться. Видимо, Олег чем-то болел, и похоже, чем-то серьёзным.

      Валя отложила папку с письмами и позвала горничную.

      – Слушаю, Валентина Егоровна, – Василиса появилась в дверном проёме меньше чем через минуту. Руки по швам.

      – Соберите книги из этих двух шкафов в коробки и надпишите, какие книги из какого шкафа. Левый шкаф номер один, правый номер два. Потом я попрошу Николая их вынести в подвал, – сухо распорядилась Валя, забрала со стола папку с письмами и вышла из кабинета.

      Зачем Стасу понадобился ремонт и замена вполне приличной мебели? Как будто он вообще в этом кабинете работает? Он работает в офисе. Что-то собрался менять. И что делать с Леной Осиповой? Сказать