Райские миры. Разум Вселенной. Книга 2. Геннадий Рай

ца покинула родную звезду. Никто не знает, где она теперь!

      «Лишь солнечный ветер Ретев, – порой думал про себя фантом Гзом, – мог бы мне помочь. Но где его носит? Никто не знает. Есть молва, – размышлял про себя фантом, – что Мать Солнца живет на каменной планете». Фантом летел над Райской планетой Господина, исследуя ее окрестности вблизи экватора. «Но каменных планет так много в затерянных мирах», – думал он. Безликое пятно фантома, чуть с синевой, всегда вызывало двоякое чувство у наблюдателей за Вселенной. Однако никто не обижался на него, признавая фантома как личность и сверхчеловека.

      Уже после полета над планетой Гзом встречался со своим другом Семиным. Он незаметно подлетал к нему, когда тот сидел за столом и пил молоко от золоторогих буренок райской планеты. Фантом спрашивал его:

      – Профессор Семин, скажи мне, ты – Человек или робот?

      – О, мой друг фантом. И зачем ты меня об этом спрашиваешь?

      – Ну так, на всякий случай, успокоишь мое сердце.

      Семин рассмеялся и сказал:

      – А разве оно у тебя есть?

      – Конечно, есть! И ты, старый дурак, об этом не можешь не знать, – раздраженно воскликнул фантом.

      – Ну вот опять тебя понесло. Как вспомнишь, где твоя дама сердца исчезла, так опять с тобой, фантом, невозможно беседовать! – Семин знал, что фантом все это время искал следы Матери Солнца. И он ответил фантому так: – О мой друг, мы с тобой натворили много ошибок. Я слишком устал от этой жизни и растерян. Не сплю, не ем! И не Человек, и не робот! Лишь смотрю на стакан молока, делая вид, что пью. Не хочу обидеть нашего быка с зеленых пастбищ этого мира. Вспоминаю планеты с созвездия Орион, Великанов, где прошли мои лучшие годы жизни. И так хочется вернуться. Каким далеким кажется мне то время! Мой дорогой друг фантом Гзом, как у тебя, так и у меня потеряно много друзей. Ты же и сам знаешь. А каменных планет много. Их не счесть. Но никто из фантомов Матери Солнца не был там. Не знаешь это место и ты, самый могущественный ученый – фантом Матери Солнца Гзом! Поверь мне. Нас должна утешить та мысль, что мы с тобой не забыли счастливые воспоминания. Ты же сам как и я. По воле пространства и времени Вселенной за миллионы световых лет потерял всякое общение с сиятельным божеством. Не говоря уже даже про телепатию.

      – Ох, не знаю, но сердце мое ноет, – тихо сказал фантом, который все это время внимательно слушал профессора.

      А Семина понесло в своих суждениях:

      – Ты же знаешь, фантом Гзом: теперь люди Вселенной бессмертные! И считают время, покоряя галактики по разным часам, в этом безбрежном океане Созвездий, космических пустот. Мы все научились избегать взрывов сверхновых звезд и темных окраин Вселенной. Все это так не просто понять даже нам с тобой, Гзом. Не просто.

      Фантом взлетел вверх и опять сел на кресло, расплылся всем своим безликим пятном, если так можно сказать. Но профессор понял его. Тот согласен. Он смотрел с восхищением, на своего друга-фантома, на его блеклое пятно, освещенное светом звезд, и отметил про себя, что и сам уже потерял свое истинное лицо. И не Человек, и не фантом, скорее всего робот. Титановый робот.

      Два «истукана», потерявших свои миры, мирно общались на Райской планете квазара Господина. На райской планете по-прежнему жили люди и люди-птицы! После исчезновения трех квазаров жизнь их поколений текла во времени и пространстве, как полноводный ручей. Не одно столетие минуло с тех пор. В этом Мире. Население Райской планеты Господина наполняло родной им, желто-оранжевый мир новыми идеями и научными открытиями. Желто-оранжевый карлик – материнская звезда – светил по-прежнему, то вспыхивая, выбрасывая магнитные бури, то порой затухая, терял свое былое величие звезды этого Мира. При этом звезда достигла только половины расхода энергии. Но ее четыре планеты летели вместе, пересекая пространство и время Вселенной. Звезда этого Мира ласкала светом да обогревала четыре планеты. Лишь красные шары в космосе все больше вызывали тревогу у населения планет. Исследователи космоса все чаще стали замечать эти странные явления в пространстве и времени. Вспыхивая на секунду, красный огонь медленно угасал. Оставляя за собой лишь далекие сполохи!

      Семин показывал в сторону туманности своей титановой рукой и рассуждал: «Далеко от нас». Дочери квазара Ялмеза, пропавшего у горизонта событий черной дыры, соглашались с ним лишь отчасти.

      – А не эти ли красные шары причастны к исчезновению отца? – судачили между собой девушки.

      – Нет, нет, мои дорогие, – ловил их телепатию профессор, – не следы твоего отца и его друзей. Красные шары могут быть просто всплесками столкновения межзвездного газа.

      Сидящий рядом с ними фантом прищурился, ужался своим пятном в кресло и сказал:

      – Не думаю, что легко будет подобраться к ним. Я никогда не встречал в своей жизни красные шары.

      – Да, это явление странное. Я знаю, что все жители обжитых планет боялись появления красных шаров. Как в межзвездном пространстве, так и в туманности Улитка. Но ученые расы людей-птиц, благодаря своим новым возможностям, уже изучают эти вспышки. И если что-то будет угрожать народам заселенных планет, –