Грани Игры. Искушение. Ольга Гордеева

стоя на парковке, заметил, как из машины вылезла Виктория. Я наблюдал, как она помчалась ниже по серому грязному тротуару, а за ней выбежала Инга. Виктория повернулась, жестикулируя руками, что-то ей крикнула, но ветер разносил их голоса, и я ничего не слышал.

      Потом она перешла дорогу по пешеходному переходу и остановилась у каменного ограждения на набережной, закапал мелкий дождь. Погода сегодня действительно скверная. Подъехал мой водитель, я вытащил из багажника черный зонт, открыл его и направился к девушке.

      – Ты заболеешь, – я спрятал ее от дождя, стоя рядом на набережной у Москвы-реки.

      – С каких пор тебя стали интересовать другие? – равнодушно ответила та, не обращая на меня внимания – абсолютно так же, как я вел себя со Стеллой.

      – У нас скоро свадьба.

      – Ты слишком самоуверенный, – она приподняла уголки губ.

      – А ты недооцениваешь меня.

      – Я реалистично смотрю на вещи, а тебе бы снять свои розовые очки…

      – Которых у меня нет, – продолжил я фразу. – Надо, чтобы ты согласилась.

      – Кому надо?

      – Мне, – уверенно сказал и добавил: – И тебе.

      – Не все крутится вокруг тебя, – наконец она повернулась ко мне и ткнула в плечо указательным пальцем. Она находилась в гневном настроении. Под ее глазами вырисовались покрасневшие круги от слез и немного от потекшей туши.

      – Дура, я тебе предлагаю реальный шанс исправить все претензии с моим отцом на обмен фиктивного брака.

      Она уже начинала меня утомлять.

      – Я не хочу видеть тебя, не то, что вступать брак, даже если он будет фиктивным.

      – Если ты не согласишься, у тебя будут большие проблемы.

      – Ты мне угрожаешь? – громко задала вопрос и приподняла брови.

      – Предупреждаю, репутация вашей галереи уже испорчена, даже если ты и возместишь убытки.

      – Знаешь что? Иди к черту, у меня уже нет галереи! – она развернулась и быстрым шагом удалилась от меня по набережной.

      Я смотрел на нее, пока она не скрылась из виду. Как она меня выводила из себя своими принципами! Но, ради своих целей, мне однозначно придется разрушить их.

      ВИКТОРИЯ

      Я перешла дорогу и двинулась вдоль набережной Москвы-реки. Слезы градом катились по моим щекам, и я не успевала вытирать их бумажным платком.

      Зазвонил телефон, на экране высветилось имя – «Влад».

      – Привет!

      – Привет… – еле выдавила я.

      – Ты чем-то расстроена? Что случилось?

      – Мой дядя… И тетя, – говорила я с паузами, – продали галерею, – вытерла очередные слезы и шмыгнула носом.

      – Ничего себе… Я удивлен.

      Грусти в его голосе я не заметила; в последнее время ощущала, что между нами слабеет связь, чувства с его стороны остывают. В наших отношениях происходили невидимые изменения, особенно за последнюю неделю, которую я находилась в Питере по работе.

      – Я не меньше тебя удивлена, но знаешь… Самое ужасное, что Покровскому Александру они продали фальшивую картину, и теперь должны ему денег.

      Он