Моё имя – Вор. Лера Колдуна

полагающиеся ему сто рублей. С чего Вова взял, что они ему полагались, никто не понял, но Васса Матвеевна дала их ему. Эти деньги предназначались её дочери на свадьбу, но свадьба расстроилась, поэтому воспитатель смогла отдать их наглому сорванцу. Получив названную сумму, Вова подмигнул нам:

      – Учитесь, как надо делать.

      В августе нас зачислили, и мы разъехались, кто куда. Прощаясь, обещали писать письма. Все, кроме Вовки.

      Учёба начиналась в сентябре, но уже в августе можно было заселиться в общежитие, в котором предоставлялось койка-место. Это была моя первая настоящая кровать! Если не считать ту ночь, когда я спал на Машкиной. Каждому, опять-таки кроме Вовы, Васса Матвеевна дала напоследок по пять рублей и по кочану капусты с приусадебного огорода. Как она сказала: на первое время.

      С Родей мы сразу решили, что деньги будут общие. Ведь десять рублей больше, чем пять. Мы сразу купили гречку, перловку, хлеб и чай, чтобы не сойти с ума от одной капусты каждый день. Купили кусок хозяйственного мыла, зубной порошок, кое-какую посуду на барахолке, в том числе две чашки, и одну пару галош, которую решили носить по очереди. Другой обуви у нас не было. Даже моих сапожек, в которых я когда-то прятал сливы. Те сапожки купила мне мама и передала в детдом. Но я их не носил. Сначала – потому что злился на маму, а позже – потому что выросла нога, и они стали малы. С покупкой галош деньги кончились.

      К зиме галош было уже две пары. Нам выплачивали стипендию и кормили в столовой за копеечную цену. Родя учился слабо, а я был отличником, и потому получал повышенную выплату, но мы складывали их в привычный нам общак. Одежда у нас тоже появилась, в том числе и тёплая, но всё было куплено с рук, заношенное, иногда с заплатками. Зато теперь у меня было что-то своё, личное.

      Решили мы как-то по весне навестить наших друзей. Поначалу мы часто писали письма друг другу, а потом всё сошло на нет. Телеграфировали им, что приедем в следующие выходные, как только получим стипендию.

      В назначенный день мы отправились в дорогу на автобусе. Дорога была не близкая, но добрались мы быстро. На автовокзале нас уже ждала наша шайка. Встретились, обнялись.

      – У вас деньги есть? – с ходу спросил Юрка. Он как-то резко повзрослел, вытянулся. Даже казалось, что его глаз не так сильно косил, как раньше.

      – Есть, – опешили мы. Мы ожидали любого вопроса, но точно не этого.

      – Тогда за мной! – Юра махнул рукой.

      – Где это мы? – спросил я, входя в странное помещение. Внешне это было непримечательное, обычное многоквартирное здание. Вся его особенность располагалась на первом этаже в виде рюмочной.

      – Да так. Местная забегаловка, – ответил Юра, – их грозятся закрыть со дня на день, поэтому они наливают всем, у кого есть деньги.

      В рюмочной толпились люди, в основном это были мужчины разных возрастов, но абсолютно все – пьяные. Одежда многих была засалена от долгой носки, с заплатками на локтях и коленях. Воздух в этом душном помещении стоял затхлый пропитанный алкогольными парами