Девушка с ароматом кофе. Да Али

присылать минимум. Так что, скорее всего нужно подыскивать там работу. Они хотят, что бы я покорял вершины, но как будто не верят в меня.

      Кире не хотелось допускать мысли, что два дорогих ей человека скоро уедут из этого города. Она пошла в комнату мамы, открыла косметичку и начала экспериментировать.

      – Так, мама всегда сначала это наносит… – она неуверенно провела карандашом по векам. – Потом тени… а это для губ. Как она открывается? А. вот.

      Не закрутив помаду, Кира надела на нее колпачок и пошла доставать мамины туфли, водолазку и ремешки.

      – Водолазка как раз как платье! Ремень не застегивается, мало дырочек. Где ножницы? Вот они. Готово. Теперь туфли.

      Кира с грохотом вошла в комнату мальчиков, стараясь изо всех сил казаться взрослой. Мамина водолазка болталась на ней, как мешок, ремень едва держался на талии, а туфли стучали по полу так громко, что казалось, будто в квартиру впустили козленка. На лице – яркие следы косметики: тени растушеваны неровно, помада вылезла за контур губ, а карандаш для глаз оставил жирные черные полосы. Она гордо подняла голову и спросила:

      – Ну как? – Кира старалась выглядеть уверенно, хотя внутри все сжималось от страха, что мальчики будут смеяться.

      Саша и Марат сначала замерли, не в силах понять, что перед ними. Потом их взгляды встретились, и они не смогли сдержать смех. Саша согнулся пополам, смеясь так сильно, что подавился слюной, и его смех превратился в надрывный кашель.

      – Ого! – Марат засмеялся, но не зло, а скорее с удивлением. – Ты выглядишь… э-э-э… оригинально!

      – Мама тебя убьет, если увидит, – Саша покачал головой, но в его глазах читалось скорее беспокойство, чем смех.

      – Я что, некрасивая? – Кира надула губы, чувствуя, как слезы подступают к глазам.

      – Красивая, конечно, – Марат улыбнулся, но уже более мягко. – Просто… давай я помогу тебе смыть это, а то мама точно не поймет.

      Кира молча села на стул, пока Марат смачивал салфетку в воде. Она смотрела в пол, чувствуя, как тоска сжимает сердце.

      «Почему они все смеются? Я же старалась! Может, я никогда не стану такой как Лера? Может, я всегда буду просто маленькой девочкой, которую никто не замечает? Они уедут, и я останусь одна. Мама всегда занята, папа вечно на работе… Кто будет со мной разговаривать? Кто будет смеяться над моими шутками?»

      Пока Марат аккуратно смывал с ее лица косметику, Кира чувствовала, как небольшие бабочки в животе летают, ударяясь о ребра. Она решила, что, когда вырастет, обязательно станет такой, чтобы Марат смотрел только на нее.

      – Вот, теперь ты снова наша маленькая Кира, – улыбнулся Марат, закончив.

      – Я не маленькая, – прошептала она, но ее голос дрожал.

      Марат посмотрел на нее внимательно, словно впервые заметив, как она изменилась за последнее время.

      – Ты права, – сказал он мягко. – Ты уже почти взрослая. Но не торопись, ладно? Взрослая жизнь – это не только татуировки и косметика.

      Кира кивнула, но в душе уже решила: она вырастет, станет красивой