О жизни дедушки в 2024 году. Сергей Александрович Русаков

остался понаблюдать за фонарем.

      И не напрасно! Топливо прогорело примерно за полчаса, и хозяин маяка снова побежал за очередной порцией керосина.

      Что-то произошло, может быть с фонарем, но топливо прогорало очень быстро. В штром нельзя допустить, чтобы свет маяка погас. В океане могут быть корабли, на них люди.

      Морсков ошибся. Что-то произошло, но не с фонарем, а со временем. Шторм бушевал уже день за днем, неделю за неделей, но хозяин маяка не замечал этого – ведь за окнами в шторм одна и та же картина. Такие метаморфозы времени бывают в старости, когда время летит быстрее, и кажется, жизнь пролетает со скоростью свободного падения.

      Керосин в бочке закончился. Морсков знал, что фонарь приспособлен, чтобы гореть на дровах, и теперь хозяин маяка выходил в этакую непогоду и собирал ветки и сучья, гоняемые ветром по камням полуострова. Собрав побольше дров, он спешил к фонарю и подкладывал их, чтобы горение продолжилось.

      От тяжелого физического труда Морсков изнемог, но и в течении времени что-то изменилось. На дровах фонарь горел дольше, чем на керосине, будто давая хозяину маяка успевать собрать новую вязанку дров.

      Морсков действовал, как заведенный. Он уже ни о чем не думал, а лишь бегал и бегал вниз и вверх и по побережью полуострова в поисках все новых дров для фонаря.

      Неизвестно, сколько прошло времени, но шторм стих. В рассеявшейся мгле стоял освещенный лучами солнца каменный маяк. Океан мирно плескался у его подножия. Керосина нет, дров нет, но миссия исполнена.

      Мы не знаем, что в этот момент думал хозяин маяка, потому что… Морсков проснулся. Через задернутые шторы просвечивало солнце. Часы на стене показывали полдень. Значит, он проспал шесть часов с того момента, как поднялся к фонарю маяка на полуострове. В теле проявила себя ломота, будто всю ночь много бегал или носил что-то тяжелое. Видимо так заявляет о себе напавшая простуда. Что ж! Придется переждать простудный кризис. Может быть, и нужно поболеть, чтобы отдохнуть. От чего?

      Морсков все же встал с постели, чувствую простудную разбитость и коря себя за то, что потерял полдня без работы – ничего не писал, не читал, не пропалывал грядки на огороде. Все проспал!

      Проспал Морсков и новость, прозвучавшую лишь единожды в утренней телевизионной программе. В прибрежных водах полуострова Камчатка, вблизи от пролива Лаперуза терпел бедствие дезориентированный штормом рыболовецкий сейнер, поскольку приборы вышли из строя из-за грозы. Для моряков все закончилось удачно, но происшествие сопровождалось необычными вещами. Такие сильные и затяжные штормы в этом районе Тихого океана никогда не бывали летом. В самый разгар шторма на сейнере вдруг разглядели свет маяка, и вовремя изменили курс. Когда шторм стих, взорам спасенных открылся мыс и никакого маяка на нем. Подхватив новость, местные газетчики сослались на исторические данные, что ранее на этом месте действительно был маяк, но скоро перестал использоваться, так как свету его мешали низовые туманы, и построили новый, а этот со временем