Маршал Василевский. Владимир Дайнес

декабря, а также 30-я армия, начало наступление которой было установлено 5–6 декабря. С целью сковать силы противника на остальном фронте и лишить его возможности переброски войск 4–5 декабря предусматривалось наступление войск 5, 33, 43, 49 и 50-й армий с ограниченными задачами. Почти вся авиация выделялась для поддержки ударной группировки фронта. Глубина операции составляла до 60 км к северу от Москвы и около 100 км – к югу от нее. «Для постановки войскам фронта более далеких и решительных целей, – отмечал Жуков, – у нас тогда еще не было сил. Мы стремились только отбросить врага как можно дальше от Москвы и нанести ему возможно большие потери»[68].

      Сталин и Василевский, обсудив представленный план, решили привлечь к контрнаступлению также войска Калининского и Юго-Западного фронтов. От Калининского фронта требовалось нанести удар в направлении Микулино, Городище и Тургиново, выйти на тылы клинской группировки противника и оказать содействие войскам Западного фронта в ее уничтожении[69]. Юго-Западный фронт получил задачу разгромить противника в районе Ельца и оказать содействие войскам левого крыла Западного фронта. Подготовка к контрнаступлению велась с соблюдением мер оперативной маскировки. В результате Гитлер и высшее руководство вермахта по-прежнему были уверены в скором падении Москвы.

      Всего войска Западного, Калининского и Юго-Западного фонтов насчитывали около 1,1 млн человек, 7652 орудия и миномета, 774 танка и 1000 самолетов. Группа армий «Центр» имела 1,7 млн человек, около 13 500 орудий и минометов, 1170 танков, 615 самолетов[70]. Она превосходила войска трех фронтов в личном составе и танках в 1,5 раза, в артиллерии – в 1,8 раза и уступала им только в авиации – в 1,6 раза.

      Фон Бок, реально оценивая обстановку, не испытывал повода для торжества. 1 декабря он докладывал Верховному главнокомандованию вермахта: «Сражения последних 14 дней показали, что “полное уничтожение” противостоящей нам русской армии является не более чем фантазией. Остановиться у ворот Москвы, где сеть шоссейных и железных дорог является наиболее густой во всей восточной России, означает завязать тяжелые позиционные бои против значительно превосходящего нас по численности противника. Между тем войска группы армий совершенно к этому не готовы. Но даже если невозможное станет возможным и нам в ходе наступления удастся поначалу захватить новые территории вокруг Москвы, у меня все равно не хватит войск, чтобы окружить город и плотно запечатать его с юго-востока, востока и северо-востока. Таким образом, проводящееся сейчас наступление является атакой без смысла и цели (выделено нами. – Авт.), особенно учитывая тот факт, что время приближается к роковой черте, когда силы наступающих войск будут исчерпаны полностью»[71].

      Этот вывод примечателен тем, что фон Бок признал провал плана блицкрига. Он считал, что если группе армий «Центр» придется вести зимой оборонительные бои, то это возможно, лишь при условии усиления не менее чем 12 дивизиями,

68

Цит. по: ЖуковГ.К. Воспоминания и размышления. В 3-х т. 10-е изд., дополненное по рукописи автора. М.: Новости, 1990. Т. 2. С. 247.

69

См.: Русский архив: Великая Отечественная: Ставка ВГК. Документы и материалы. 1941 год. Т. 16 (5–1). С. 316.

70

См.: История Второй мировой войны 1939–1945. Т. 4. С. 283—

71

Цит. по: Бок Федор фон. Я стоял у ворот Москвы. Военные дневники 1941–1945. С. 262.