Не моя моя жизнь. Черненко Галина

обсуждая мою личную жизнь и происшествия с ней связанные.

      А утром мы проснулись от того, что кто-то по хозяйски стучался в дверь. Вариантов не было. Обе мы знали, кто это. Мои умные дети проснулись на мгновение раньше и стуча пятками, прибежали к нам в комнату и залезли под одеяло. Это хорошо, все под контролем. Стук прекратился. С той стороны двери ждали реакции. А какую мы должны были дать реакцию? Мы даже не знали, как реагировать на это. Зато Витя пришел с конкретным настроем. Ему нужна была я. Прямо сегодня, прямо сейчас. Нет. Не для счастливой семейной жизни, а для воспитательной работы. Ну а воспитание его было всегда одним и тем же. Рукоприкладство. Ему почему-то казалось, что человека просто надо забить. И он, этот человек, превратится в раба.

      Стук в дверь продолжался. Две минуты стука, пять минут ожидания. Так длилось минут тридцать. А потом он стал говорить через дверь:"Галя, давай по-хорошему договоримся. Открой дверь, не доводи меня до греха". О чем договариваться то? Ну я в тот момент этого не понимала. Устроил мне расстрел поленьями и приглашает на вторую серию? Я знала, что я вернусь, из-за этой квартиры. Но не сегодня, это точно. Сегодня, это очень просто, и очень опасно. Пусть успокоится, подумает, пусть забудет трусы и поленья, вот тогда как-нибудь подумаю я. Как мой возврат сделать более выгодным и спокойным. А Витька, не унимался, все долбил и долбил в дверь. А мы лежали под одеялом, как мышки норушки.

      Ещё в той ситуации меня не удивили, а поразили соседи. Нет, не те мои подружки, которые жили в моем подъезде, и все знали про нашу страстную любовь. Нет. Соседи из другого подъезда, которые кричали в окно маме:" Лидиха, дверь то открой. Зять же пришел. Что он перед дверью то стоит?". Я просто офигевала над людьми. Эй, вы, какое ваше дело до того, что происходит в чужой семье? Идете мимо? И идите. Разберитесь лучше дома со своими близкими. А мы сами разберемся, без посторонней помощи! Но люди, блядь, переживали. За меня и за мое счастье. Ведь кому я безногая нужна, кроме Витьки? Это я не придумала, это они мне сами сказали, несколько лет спустя.

      Витька ушел. Я не могла в это поверить. Неужели устал? Или какие-то другие дела есть? Или осознал, что мы ему больше не откроем? Мы осторожненько посмотрели во все окна, вроде пусто. Потом в глазок. Тоже никого. Полчаса тихо лежали и ждали продолжения. Но все закончилось. Тогда мы встали, и продолжили жить, надеясь на то, что он все-таки просто принял разумное решение. Зря надеялись. У Вити не было никогда разумных решений. У него не было желания договорится о чем-то. Тоже никогда. У него было стремление запугать и унизить. И он никогда этому не изменял. Поэтому ближе к вечеру, когда в квартире задрожала дверь со стенами, мы поняли, что будет вторая серия, и он все-таки вышибет дверь. И ждать чего-то разумного не стоит. Мама задумалась.

      Мама слушала все это минут двадцать и подала идею.

      – Иди поговори с ним. А я вылезу в окно и сбегаю за участковым

      – А если участкового нет на месте?

      – Тогда позвоню в милицию. Иди

      – А ты сможешь из окна то вылезти?

      – Смогу. Иди, говорю

      Я пошла на беседу. Моей маме в тот момент было года шестьдесят три