Обернись, когда заканчивается время. Мария Шендель

на всю кухню сигаретным дымом. Ты бы хоть постеснялась!

      – Я курю, когда хочу, где хочу и сколько хочу! – заявила она.

      Назревала классическая сцена столкновения отца и дочери – подростка, где каждый отстаивал свои правила и границы.

      – Ты живешь на моей территории, поэтому ты обязана подчиняться правилам этого дома. Если я раньше шел навстречу и не запрещал тебе курить на чердаке, то теперь я запрещаю!

      – Ах, вот ты как заговорил! Это потому что я тебе не родная дочь, так? Ты только и ждешь, чтобы я уехала отсюда.

      – Не переворачивай мои слова. Я тебя не выгоняю, и у меня нет такого намерения. Я лишь прошу уважительно относиться ко всем, кто проживает в нашем доме.

      – Не буду я убирать эти осколки, потому что ты сам виноват в этой ситуации. Сказала же меня не трогать!

      – Тогда просто исчезни, чтобы глаза мои тебя не видели. Сегодня вечером приедет много гостей. Ты решила опозорить меня?

      – Какие-то гости тебе дороже меня? Ты переживаешь о них, а не обо мне. Признайся, просто тебе наплевать на мои чувства.

      Лиза покраснела, и интонация ее изменилась, как будто она вот¬-вот заплачет. В комнате стояла тишина. Я молчал, а она отвернулась от меня, видимо, чтобы прийти в норму. Пару раз хлюпнула носом.

      Я видел, что ей сложно, но не мог понять, как мне разрешить данную ситуацию во благо ей и мне. Очень сложно у нее проходит переходный возраст. А я не могу переступить через себя, свои принципы и правила.

      Она стояла передо мной в черном одеянии, опустив голову вниз. Затем Лиза взяла себя в руки, выпрямилась и ее рука потянулась к кружке, что стояла недалеко от нее. Затем она медленно повернулась ко мне. На лице была обида, смешанная с гневом.

      Лиза застыла на пару секунд, уставившись прямо мне в глаза. Казалось, я даже физически ощущал ту боль, которую она испытывала в данный момент. Возможно, Лиза мысленно проклинала меня.

      Рука дочери вытянулась вперед, и легким движением кисть раскрылась. Кружка упала на пол и, естественно, разбилась в дребезге. Такое поведение говорило о полном протесте и, по сути, она просто отгораживалась от меня, только без слов.

      Естественно, меня охватила злость. Тот самый момент, когда я не могу контролировать ситуацию. Что-то всплывает в подсознании и берет верх над моей осознанной частью.

      После этого демонстративного жеста, я не выдержал, схватил ее за загривок, как щенка и поволок наверх. В процессе прохождения по лестнице, Лиза смеялась, но не естественным, а искусственным смехом, чтобы еще больше разозлить меня и спровоцировать на негативные эмоции.

      Говорят, что в каждой ситуации виноваты оба. Это правда! Видимо я, как отец, не всегда могу справиться с собой. А если не могу понять и познать себя, как могу помочь своей дочери? Как могу понять, что она чувствует и через что проходит.

      Когда мы проходили по второму этажу в сторону мансарды, из спальни вышла Оксана.

      – Что тут у вас происходит? – воскликнула она.

      – Мой дорогой папуля решил меня повоспитывать! – со смехом язвительно произнесла Лиза.

      Когда