Автор года ~2024~. АВТОРское соСЛОВие

Вика увидела на столе рисунок и воскликнула: «Какой восхитительный пейзаж! Кто его нарисовал? Фантастика! Неужели папа вспомнил юность?» Но в этот раз это был не папа.

      На столе. Скромненько, недалеко от рисунка лежал сломанный Карандаш. Теперь ему не нужно было стыдиться обгрызенного края. Но не стоит волноваться, Точилка его подлечила.

      Да и Вика этот карандаш очень любила. Так что всё в порядке.

      А что же Ручка? Некоторые обитатели письменного стола уверяли, что в углу рисунка была надпись: «Для тебя, с любовью!» И написана она была каллиграфическим почерком. Но правду уже никто не узнает, потому как пейзаж поставили в рамку и повесили в гостиной. Это далеко от Викиной комнаты, не разглядишь, бинокль нужен.

      А Карандаш с Ручкой теперь вместе живут. В одном пенале.

      Мечты иногда имеют свойство сбываться.

      Развод

      – Ой, нарисовалась, не сотрёшь. Села подальше, деловая такая.

      – А что мне теперь тебе оды хвалебные петь!

      – Может и петь, Галя. Всё-таки тридцать лет вместе прожили.

      – Вот что я скажу тебе, Миша. Козёл ты безрогий! Вот так!

      – Галя, не начинай! Можешь ты хотя бы в суде себя прилично вести, без ругани! И вообще, возьми свои слова обратно.

      – Хорошо. Ты не козёл. Ты баран! Ну и не без рогов, конечно!

      – Что? Что ты сказала! Что же ты за язва такая! А ну иди сюда! Да я тебе!

      – Ну что ты мне?! Что?!

      – Только и научилась за тридцать лет сумкой перед лицом махать! Ума нет!

      – Смотрю, у тебя ума много! Вон плешь уже на голове, а всё детство в одном месте играет!

      – Галя, не начинай!

      – Я сейчас заканчивать буду! Вот судья придёт, и разведут нас с тобой, слава Богу.

      – Не радуйся! Может, пожалеешь ещё потом.

      – Я?! О чём жалеть?! Что готовить тебе не надо будет, носки стирать?! Жалеть не о чем.

      – Да таких как я поискать ещё надо. Бред твой слушал тридцать лет. Фамилию мою не взяла даже. Как была Переходько, так и осталась. Научилась борщи варить, гастрит уже от них у меня. Баба, она и есть баба.

      – Ой, академик сидит. Я спокойные дни с тобой на пальцах посчитать могу, за все годы то. Господи, как вспомню всю жизнь, ты у меня перед глазами, с самого детства. Жизнь называется прожила, корячилась, тянула тебя за уши из болота. С детства ты путным не был и в зрелости дурак дураком. Не зря мама моя говорила.

      – Галя! Не надо приплетать тут твою мать!

      – Я всё помню. Всё. Как кнопку мне на стул положил в девятом классе.

      – Ты ещё детский сад вспомни, дурында.

      – А ты как думал! И детский сад, если надо, вспомню! Как ты мне песок на голову сыпал в песочнице? Забыл!

      – А ты меня совочком детским дубасила! Я ничего тебе не говорил все эти годы!

      – Зато помнил! Тридцать лет помнил! Мелочный такой! Господи!

      – Можешь