Браво Берте. Оксана Даровская

приглашала.

      – Давай съездим.

      – Ты серьезно?

      – Серьезно. Рутина надоела. Хочется свежих впечатлений, экзотики. Купим, к примеру, плод манго, еще что-нибудь и поедем.

      – Разочарований не боишься?

      – Не-а.

      – Хорошо, в следующий выходной, только ради тебя.

      – Договорились.

      – Ты вообще с кем живешь?

      – С матерью и отчимом.

      – И как тебе?

      – Да никак. У него психология неблагодарного человека.

      – То есть?

      – Как будто все в мире ему обязаны. Должны на него пахать, а он будет сидеть недовольный, нога на ногу, кривиться – все не то, плохо для меня постарались, надо бы лучше стараться. А сам только и умеет тупо поглощать. Потребленец жизни. – «Взгляды на меня стал слюнявые бросать, козел, а мать будто не замечает», – подумала она. Но тут же мысленно осеклась. – Ой, извини, что-то меня занесло, наболело просто.

      – Ничего, нормально. А у тебя самой какая психология?

      – Я по возможности радуюсь. Солнце с утра – спасибо. Дождь – тоже хорошо. Скажешь, банально на сегодняшний день?

      – Не скажу.

      – Значит, подумаешь.

      – И не подумаю.

      – Странно. Сейчас в студенческой тусе две основные тенденции: хронического пессимизма или мажорного пафоса, не замечал?

      – Есть местами.

      – Модно изображать отвергнутых миром жертв или избранников фортуны с дымом из ушей. Я ни в ту, ни в другую фокус-группу не вписываюсь.

      – Ты как наш трубач, он примерно так рассуждает.

      – Это у меня генетическое. В этом я абсолютная папина дочка.

      – Кто у тебя отец?

      – Теперь уже никто. Раньше наукой занимался, в Институте русского языка.

      – В каком смысле никто?

      – В том, что его двенадцать лет нет на свете. Я в память о нем на лингвистику поступила. Знаешь, не помню, чтобы он хоть раз меня за что-то ругал. Не потому, что я чересчур послушная была, думаю, он не умел ругать в принципе.

      «Куда меня несет, зачем я ему столько про себя выкладываю?» – мелькнуло у нее в голове.

      – А у меня, по твоей логике, какая психология?

      – Пока не поняла. Но тебя по любому не поздно склонить в правильную сторону, у тебя улыбка обнадеживающая, – засмеялась она.

      – Намек на гибкую молодую психику?

      – Пожалуй, да. Ты не замечал, как многие после сорока перестают адекватно воспринимать реальность? Становятся откровенными жлобами или вообще кончеными дебилами?

      – Возможно, – неопределенно ответил Кирилл, хотя о многих думал именно так.

      – Вот с отцом моим никогда бы такого не случилось, я точно знаю, – добавила она.

      Глава 5. Первый приезд

      Итак, «осколки детства, память», именно так сказала Берта Кириллу при первой встрече у мусорного контейнера. В эту ночь ей и приснилось детство. Вернее, ранняя-ранняя юность. Они шли с теткой по залитой весенним светом