Родственные души. Мирелин Диар

уверенный, ласковый, заботливый. Настоящий.

      Я хочу увидеть его лицо, но не могу. Только губы, грудь, прикосновения.

      Но вдруг…

      Темнота.

      Я просыпаюсь. Только это не моя комната. Передо мной – мой бывший муж. Макс…

      Он сидит за столом в ресторане, держит за руку другую женщину. Молодую, ухоженную, с идеально выпрямленными волосами и яркой улыбкой.

      Я сжимаю кулаки, подхожу ближе.

      – Что ты делаешь?

      Он смотрит на меня с лёгкой усмешкой.

      – Ой, Анна, ты опять драматизируешь. Это просто друг.

      Я смотрю на их пальцы, переплетённые друг с другом.

      – Друг?

      Вдруг сцена меняется. Я стою у зеркала. На мне старый халат, волосы растрёпаны. Он подходит сзади, обнимает меня за плечи, но в его голосе нет тепла.

      – Посмотри на себя. Разве ты думаешь, что кому-то ещё будешь нужна?

      Моё отражение в зеркале тусклое, безжизненное.

      – Ты ничего не добьёшься без меня. Разве ты умеешь зарабатывать? На что ты будешь жить?

      Я хочу закричать, но губы не двигаются.

      Снова смена сцены.

      Я сижу на кухне. Он бросает карточку на стол.

      – Денег больше не дам. Подумай о своём поведении.

      Сердце сжимается, меня накрывает паника.

      Всё сливается в хаос – его холодный взгляд, женщина, держащая его за руку, мои слёзы, голос в голове, шёпотом повторяющий:

      «Ты никому не нужна. Ты ничего не стоишь.»

      – Нет!

      Я резко вскакиваю.

      Открываю глаза.

      Темно.

      Холодный пот на лбу. Дыхание сбивчивое. Я провожу рукой по лицу, пытаясь прийти в себя. Слава Богу, это был всего лишь сон.

      *****

      – Ну как тебе кольцо? – Настя протягивает руку, демонстрируя сверкающий камень.

      Я смотрю на него. Красивое, изящное, аккуратно сидит на её пальце. Вроде бы радоваться за неё надо, но внутри что-то сжимается.

      – Красивое, – выдавливаю я, улыбаясь.

      – Только красивое? – она смеётся, явно ожидая большего восторга.

      – Настя… Ты уверена? – я осторожно подбираю слова.

      Она тут же опускает руку, её улыбка становится мягче.

      – Анна, не все такие, как Макс.

      Я чувствую, как внутри поднимается тревога. Я хочу её предупредить, сказать, чтобы не делала ошибок, но разве у меня есть право?

      – Просто… я не хочу, чтобы ты страдала.

      Настя не обижается, не раздражается. Она берёт меня за руку и сжимает пальцы.

      – Я знаю, что ты обо мне переживаешь. Но не все мужчины такие, как он.

      Я молчу. Она права. Я слишком зациклилась на своём прошлом, проецирую его на других.

      – Прости, – говорю тихо.

      – Подружка, ну что ты. Я не обижаюсь. Но ты должна перестать держаться за прошлое.

      Я смотрю на неё, а она смотрит на меня – уверенно, по-доброму.

      – То, что он был мудаком, не делает тебя плохой, понимаешь? – Настя улыбается. – И ставить на себе крест точно не стоит.

      Я вздыхаю.

      – Ты права.

      Она кивает.

      – Конечно,