Волк по имени Зайка. Галина Гончарова

в толпе стояла одна хищная рыжая девка, на которую у меня давно уже когти точились. Лайса мне с детства не нравилась. Ни ума, ни таланта, зато сисек и наглости в достатке. С другой стороны – и что с того, даже если они спаривались?

      Муж перекинулся и взял Райшена за шкирку.

      – Спал с Лайсой?

      Долго Райшен отпираться не стал – и подтвердил, что да, было. Когда?

      Да вот два дня назад как раз и…

      Во сколько? Так с утра, как все из деревни ушли…

      – А я видела…

      Все посмотрели на малышку лет восьми. Кажется, Люша… не помню, как зовут.

      – Зая шла к дому Райшена, а потом оттуда бежала. Быстро так… и плакала, потому и меня не заметила. А я сказку хотела. – Девочка явно была обижена такой несправедливостью. Верно, Заинька обожала возиться с маленькими, рассказывала им сказки, мастерила куколок из соломы, с искренним удовольствием играла в их игры.

      И вот тут до меня дошло. Разумеется, если девочка вернулась в деревню, она не могла не зайти к Райшену. А он с этой…

      – Спали?! – выдохнула я.

      Наверное, что-то Райшен почувствовал, потому что закивал и попятился. Лайса попыталась удрать, но сын словно из воздуха соткался у нее за спиной, перекрывая пути отхода.

      – Далеко собралась? Умела пакостить – умей и отвечать…

      Лайса дернулась, но даже во второй ипостаси она была слабее – старший сын у меня волк. Матерущий, чуть ли не полтора метра в холке, лиса ему на один зуб и две минуты…

      Я переглянулась с мужем.

      Ну разумеется, девочка была в шоке. И естественная реакция – удрать из деревни. Но куда?

      – Я пробегусь к медведям, сын, давай к лисам, – сориентировался муж.

      – Я к травнице.

      – А с этой что? – подала голос старшая дочь, нехорошо разглядывая Лайсу.

      – Потом разберемся, – отмахнулась я. – Куда эта дрянь денется? Успею еще шкуру на половик снять…

      – Так, сначала домой за оборот-травой, – решил муж.

      Я кивнула.

      Настой оборот-травы помогал, усиливал способности к трансформации, часто его пить было нельзя – раз в два-три месяца, – но сейчас особенный случай.

      Где моя девочка!?

      Колин

      За три дня пути капитан достал меня до печенок.

      Отчим этого идиота что – специально нанял? Нам умные не надобны, нам нужны тупые и верные?

      К-кретин…

      Хотя чему удивляться, умом Рыло не блещет.

      Капитан лез куда надо и не надо, нажирался каждый вечер, орал матерные песни, лез к служанкам и вообще вел себя так, словно он не капитан замковой стражи, а глава помоечной шайки.

      Устрою я ему пакостей, определенно. А пока – переговорил с Шарком, и два наших отряда перестали смешиваться. Люди капитана даже и своего командира не слушались. Люди Шарка тоже не желали выполнять приказы всяких дураков, в результате единственным связующим звеном остался я. Хотя капитанский отряд поглядывал… нехорошо.

      Не кровожадно, нет. Но у них на лбу было написано: «Жертва». Меня собирались убить, все об этом знали, и помогать не собиралась ни одна