Сборник Рассказов Светланы Ланы. Светлана Лана

здравствуй дочь.– Мать вышла на порог, совсем постарела, не ухожена была, седые пряди волос свисали, немытыми клочьями. – Что тебе нужно здесь? Детей-то сколько настрогала…

      – Домой я хочу, мама, пустишь?

      – Не пущу. Езжай обратно к мужу, ты свой выбор сделала.

      – Он мне не муж…

      – Как я и говорила, что отвернется от тебя Бог. Возвращайся домой, Катерина. Приезжать, погостить – можешь, жить – не пущу.

      Тяжело вздохнула женщина, да и поехала с соседом обратно. Наверное, именно в тот момент, она смирилась со своей судьбой и предстоящей жизнью, с деспотом, оправдывая его тем, что ранение послужило причиной такого поведения, что появились фобии, страхи, мучали головные боли.

      То, что Жена уезжала, Петр узнал практически сразу, как вернулся. Он, молча занялся привезенными пчелами, но, как только зашел в дом, Катя поняла – будет бить. А ведь еще старые побои не зажили, ребро сильно болит, возможно сломано. Она затравленно стояла у стены, положив малышку в колыбель, мысли вихрем проносились в голове, что сейчас наступит смерть и освобождение, детей только жалко.

      Муж ударил в живот, согнулась пополам, затем по голове, но упасть не дал, схватив за шею, стал сдавливать, пока женщина не потеряла сознание.

      В чувства ее привел, легкий пинок:

      – Вставай, Олька кричит, сильно, красная вся.

      Катерина поднялась, стараясь не издать ни единого звука, подошла к ребенку и поняла, что у нее жар. Забыв о своей боли, металась по дому, делала отвары, примочки, но к утру, стало хуже. Девочка не кричала, но сипло и часто дышала, жар не удавалось сбить. Тогда Катя бросилась в ноги, к мужу, умоляя отвезти их к доктору, одному, на три села, ехать нужно было около десяти километров, не пешком же идти, Весна ранняя, холодно еще.

      – Петенька, прости меня, прости за все, я послушная буду, слово поперек не скажу, помоги спасти мою доченьку. – Целовала ему грязные сапоги, поливая их горькими слезами.

      – Ладно, Игнатыча попрошу, отблагодаришь потом. И отдашь тот золотой браслет, с камешками, пора своей лошадью обзавестись, а то катай вас…

      – Все, все отдам…

      – Марию кликну, с детьми посидит, ей сережки отдашь, тебе некуда одевать, а к ней сваты скоро придут. Глядишь, да и сгладится судьба у сестрицы.

      – Отдам, отдам…

      К врачу они успели довести Оленьку живой, но спасти ее не удалось. Вердикт был таким, что умерла она от горячки. Похоронили там же, домой вернулись одни.

      Катерина сдержала обещание, отдав браслет подаренный когда-то отцом, серьги, безразлично отметила пропажу еще одного отреза ткани, продолжая жить ради своих троих деток, молча, прокусывая губу, когда Петр бил ее.

      Прошло немного времени, как женщина снова была беременна – Мальчик, через два года еще один мальчик. Степан и Егорка – за ними приглядывали, уже подросшие старшие. Ивану исполнилось одиннадцать, он мог и за скотиной ходить, да в огороде работать, с разросшейся пасекой отцу.

      Катя работала на ферме, всегда в одежде с длинным рукавом и высоким воротом,