Дурман-звезда. Владимир Прягин

явно имелся кто-то с восточного побережья. Смотрит насмешливо и при этом чуть-чуть наклоняет голову, как будто хочет сказать: «Ага, конечно, ври больше».

      – Ну что, – спросил Ясень, – много насобирала?

      Звенка фыркнула и с некоторым усилием подняла с земли свой мешок. Ясень нагнулся, отобрал его и взвесил в руке. Фиалки – это, конечно, не камни и не дрова, но и не лебяжий пух, легкий, как дуновение ветра. Стебли и листья набухли влагой, и мокрая зелень просвечивала сквозь ткань.

      – Пить хочешь?

      Он дал ей флягу. Звенка отряхнула ладони, вынула пробку и сделала несколько жадных глотков. Потерла шею, с наслаждением потянулась и несколько раз притопнула, чтобы размять затекшие ноги. Вместо юбки на ней сейчас были мешковатые замызганные штаны – конфисковала, наверно, утром у кого-то из братьев, причем без спросу. Звенка была единственной девчонкой в семье и к лишним церемониям не привыкла.

      – Залезай.

      Опершись на его руку, она легко запрыгнула на коня. Ясень посадил Звенку перед собой и приобнял небрежно. Девицы вокруг стреляли глазками и о чем-то шептались.

      – Так, – сказал Ясень, – а сестричка моя куда подевалась? Что-то не вижу.

      – Не в ту сторону смотришь, – сказала Звенка. – Вон, руками машет.

      Пчелка и правда размахивала руками, как мельница. А еще она подпрыгивала, смеялась и едва не лопалась от восторга. Ясень вспомнил, что это ее первый поход за мерцающими цветами. В прошлом году, когда зажегся фиолетовый свет, она была еще маленькая и очень переживала по этому поводу.

      Подъехав ближе, Ясень взял у сестры мешок. Поинтересовался:

      – Ну как, довольна?

      – Ой, ты не представляешь!.. Я дотронулась – и такое сразу тепло, и еще щекочет как будто, только не снаружи, а изнутри, и свет, он ведь тоже не холодный совсем, это только кажется поначалу, а на самом деле он как зимой от печки, волна такая идет, от сердца к животу, а потом…

      Она запнулась и покраснела, а Звенка, засмеявшись, сказала:

      – Не старайся, все равно не поймет.

      – Куда уж мне, – согласился Ясень.

      – Поздравил бы сестру, – напомнила Звенка. – Все тебе подсказывать надо.

      – Глупый он, – согласилась Пчелка.

      – Глупый, зато на лошади, – назидательно сказал Ясень. – А ты пешком топай. Ладно, дома увидимся.

      Конь неспешно шел через поле, девушки с завистью смотрели на Звенку, а Ясень беззаботно насвистывал, пока у края стерни их не остановил старый знахарь. Он уже не брызгал слюной, а смотрел даже с некоторым сочувствием. Вздохнул и сказал негромко:

      – Ты, шельмец, не думай, что тебе это с рук сойдет. Понятно, коли солнце мозгами не наградило, то разговоры без толку. Даже время тратить на тебя не хочу. Только помни, что доиграешься ты, жеребчик, доскачешься. И так тебе тошно станет, что впору головой об стенку стучать, да ведь не поможет, вот в чем беда…

      – Учитель, учитель! – Долговязая Мирка подергала старика за рукав.

      – Ну чего тебе? – рыкнул тот, обернувшись.

      – Нам