Октябрьская страна (сборник). Рэй Брэдбери

возможно, он потихоньку хихикает над нами, – возразил Смит, малый американский поэт двадцатого века.

      Находясь в бодрствующем состоянии, Смит оспаривал все без исключения утверждения Пейпа.

      – Надо сводить туда Минни и Тома, они влюбятся в нашего Гарви. Да-а, вечерок был – просто восторг, воспоминаний на месяц хватит.

      – А вы заметили, – блаженно зажмурился Смит, малый поэт. – Краны в их ванной. – Он сделал драматическую паузу. – Горячая вода.

      Все раздраженно вскинули на Смита глаза.

      Им и в голову не пришло попробовать.

      Шайка разрасталась; опара на невероятных дрожжах, она выламывала двери, выпирала через окна.

      – Ты не видел еще Гарви? Господи! Возвращайся в свой гроб! Вот точно говорю – Гарви репетирует. Ну разве можно быть настолько серым без системы Станиславского?

      Александр Пейп неизменно ввергал всю компанию в уныние безукоризненными речевыми имитациями; теперь он заговорил точь-в-точь как Гарви – медленно, неуверенно и смущенно.

      – «Улисс»? А это не та книга, где про грека, про корабль и про одноглазого людоеда? Простите? – Пауза. – О-о! – Еще одна пауза. – Понятно. – Полное изумление. – «Улисса» написал Джеймс Джойс? Странно. Я готов был поклясться, что точно помню, как много лет назад, в школе…

      Они ненавидели Александра Пейпа за эти блестящие имитации – и все же покатились от хохота. Продолжение не замедлило последовать.

      – Теннесси Уильямс? Это что, тот самый, который написал слащавую деревенскую песенку «Вальс»?[22]

      – Быстро! – хором закричал народ. – Какой там у Гарви адрес?

      – Да-а, – сказал мистер Гарви своей жене, – последнее время жизнь бьет ключом.

      – А ведь это все ты, – ответила его жена. – Ты заметил, как они боятся пропустить хоть одно твое слово?

      – Напряженность их внимания, – сказал мистер Гарви, – граничит с истерией. Они буквально взрываются от самых невинных моих замечаний. Странно. Ведь в конторе любая моя шутка словно натыкается на каменную стену. Вот сегодня, скажем, я и вообще не пытался шутить. Очевидно, во все, что я делаю или говорю, незаметно вплетается струйка подсознательного юмора. Очень приятно, что во мне это есть, раньше я даже не подозревал… Ага, вот и звонок. Начинается.

      – Нужно извлечь Гарви из постели в четыре утра, – сообщил Александр Пейп. – Вот тогда он – действительно пальчики оближешь. Полное изнеможение плюс мораль fin de siècle[23] составляют изысканнейший салат.

      Все дружно обиделись на Пейпа – ну почему именно он придумал наблюдать Гарви на рассвете? И все же конец октября был отмечен повышенным интересом к послеполуночному времени.

      Собственное подсознание нашептывало мистеру Гарви, что он – премьера, открывающая театральный сезон, что дальнейший успех полностью зависит от устойчивости скуки, навеваемой им на зрителей. Купаясь во внимании гостей, он, однако, догадывался, с какой именно стати стекаются эти лемминги к его личному океану. По сути своей, в глубине,

22

Песня в стиле кантри «Теннесси-вальс» не имеет, естественно, никакого отношения к Теннесси Уильямсу.

23

«Конец века» (фр.) – литература и искусство 1890-х; декадентство.