Неправильный лекарь 3. Сергей Измайлов

чего добьёшься. Чтобы вытащить ценную информацию не по профилю, надо анализировать и додумывать самому.

      – Андрей Серафимович нам ничего не собирается рассказывать, – недовольно сказал Павел Афанасьевич. – Никаких ценных показаний от него добиться не удалось. Я-то надеялся, что, когда он придёт в себя, сразу наведёт на псионика. У нас группа захвата с сильными магами из Москвы с ночи сидели наготове, чтобы выдвигаться на задержание, а Боткин молчит, будь он неладен! Хорошо, что мастеру души удалось докопаться до нужной информации в голове одного из подельников Боткина, только благодаря этому нам удалось его отыскать. Так что ядро осиного гнезда мы наконец-то накрыли полностью.

      – Так, а что с Андреем-то? – решил я всё-таки перевести разговор в интересующее меня русло.

      – Затрудняюсь ответить, – после небольшой паузы Белорецкий всё же ответил. Наверно переключался с интересующей именно его темы. – Ожоги ему залечили, в сознание пришёл, но отвечать на вопросы отказывается. Лекари сказали, что у него временная защитная потеря памяти, во что я не особо верю. На попятную наверно пошёл. Нашего мастера души к нему не подпускают, сказали, что слаб ещё. Так что даже так информацию получить не удалось.

      – Я вас понял, услышал, – ответил я и уже начал выстраивать в голове свою версию, что там с Андреем случилось. – Спасибо большое за помощь и прошу прощения за возможно несвоевременный звонок.

      – Да звоните, ничего страшного, – ответил Павел Афанасьевич. – Просто я тоже с середины ночи на ногах, уже сил нет ни на что. И вам спасибо за ночной звонок, всё равно так или иначе большое дело свершилось.

      – Крепитесь, а с Андреем мы разберёмся, я вам обещаю.

      – Хорошо, удачи вам, – с облегчением ответил полицмейстер. – Но имейте ввиду, что он пока находится под арестом. Меру пресечения возможно изменим в ближайшее время, будет видно. Главное, чтобы он начал давать показания. Мне нужна хоть какая-то зацепка, чтобы изменить его статус арестованного по обвинению в покушение на убийство на статус свидетеля. Охране я скажу, чтобы вас к нему пропустили.

      – А можно прямо сейчас? – обрадовался я.

      – А вы сейчас в больнице? – удивился Белорецкий.

      – Да, возле кабинета Обухова, – решил я немного соврать, так будет убедительнее звучать, что я сюда по большому делу приходил, а не просто погулять и узнать, что с Боткиным. – Хотел попасть на аудиенцию, но не срослось.

      – Стойте там, сейчас за вами придёт наш человек и проводит, там сложно добираться от главного корпуса.

      – Хорошо, жду, – ответил я, за это время успев добежать даже не до холла, а до приёмной, и положил трубку, обратившись уже к секретарю, – Главный полицмейстер Санкт-Петербурга сказал, что в отличие от вас он мне поможет! А на аудиенцию у Степана Митрофановича на утро отменять не надо, у меня к нему есть ещё вопросы и предложения.

      – Х-хорошо, – начал заикаться секретарь и интенсивно думать о своём плохом поведении. Он даже хотел мне ещё что-то сказать, но я не стал дожидаться