Взаперти с парнем дочери. Рая Рок

колотящимся сердцем. Я должна выяснить этот момент до конца, он слишком для меня важен.

      Лев сильно опускает брови на глаза, и взгляд его становится темнее, а моя спина всё больше напрягается, будто в позвоночнике железный прут. Он понимает, какая основная тема заложена в моём вопросе.

      – Я пришёл не из-за того, что вы мама моей девушки, – отвечает медленно, а потом смыкает челюсти так, сверля меня взглядом исподлобья, что желваки видимо движутся.

      Я должна ему сказать это. Как-то поставить на место, обрубить, наконец. Всё это не может остаться так и висеть между нами без четкой позиции с моей стороны.

      Обнимаю себя за плечи, уже достаточно сильно замёрзнув в одном полотенце, открываю рот, чтобы высказать всё, но Лев вдруг отрывает спину от двери и массивной фигурой стремительно движется в мою сторону. Я испуганно делаю шаг назад и упираюсь ногами в скамейку позади. А Лев быстро снимает с себя кожаную куртку и спрашивает нахмурено:

      – Вы замёрзли?

      Я вздрагиваю от соприкосновения голых плеч с его тёплой курткой и, не успев сделать чего-то другого, врезаю свою ладонь в его твёрдый торс, обтянутый спортивной чёрной термо-водолазкой, останавливая его действия.

      – Н-не надо, Лев! – быстро дышу, смотря снизу-вверх и ощущая хлынувший острый аромат мужского парфюма и теплоту, исходящую от такого близкого расположения тела парня.

      Его пресс под тонкой эластичной тканью напрягается так, что я чувствую это пальцами, дыхание сверху утяжеляется, и я спешу убрать от него ладонь и пролезть под его закинутой рукой, выбираясь из ловушки.

      – Возьмите мою куртку. Неизвестно, сколько ещё мы пробудем здесь, – сжимает он свою кожанку пятернёй, медленно оборачиваясь ко мне.

      Но плевать на эту куртку и то, что я замёрзла, я готова взвыть от того напряжения, в котором нахожусь, и должна расставить все точки, чтобы хоть чуть-чуть полегчало на душе.

      – Ты не должен был приходить сюда, Лев. Даже если… волновался. Если Илья или Женя увидят тебя здесь со мной запертым, то что они подумают? Всё это заходит слишком далеко, и, если ты… – сглатываю сухость в горле от частого дыхания, смотря почему-то не в глаза парня, а на его грудь. Как сейчас, моё сердце не колотится даже на сложных операциях. – Не прекратишь всё это, то я вынуждена буду рассказать о твоём поведении дочке. И мужу. Это всё неправильно, и ты, я уверена, это отлично понимаешь.