Между. Кирилл Ликов

-коммунальные службы, или ведут ожесточённую войну, или полностью друг друга не понимают, либо полностью отрицают. Страдает от этого только мирное население, то есть мы, простые обыватели. За бортом минус двенадцать, на борту плюс двенадцать, тестю дома. Тоже знаешь, не сахар: давно не приходилось среди весны ходить по московской квартире в свитере.

      Я возвращался домой, то ли с тренировки, то ли с гулянья. По-моему всё-таки с тренировки, так как после гулянки душа пропитана огненной водой и холода не замечает, да и тело тоже. Настроение было пасмурным, по сторонам смотреть не хотелось. Да и что тут смотреть? Думали весна, так из-под юбок появятся первые женские коленки? Дудки. Не тут-то было. Все обратно нацепили зимние шмотки: эти невозможные джинсы и длинные, закрывающие от горла до асфальта, дублёнки. Так что смотреть действительно было не на что. Тёмные пятиэтажки и яркие рекламные плакаты и стенды после постоянного просмотра настроения не прибавляют, а наоборот вгоняют психику в состояние тихой агрессии и вялотекущей шизофрении.

      Я шёл, уткнувшись глазами в асфальт под ногами. И как обычно, только соберёшься смотреть себе под ноги, как обязательно споткнёшься.

      И я споткнулся.

      – Дьявол! – тут же выругался я, пытаясь удержать равновесие. – Чтобы вас всех…

      – Без проблем, – ответил мне незнакомый, сальный, мужской голос. – Только поставьте подпись, и мы сразу всё устроим. Уж не обессудьте.

      Я поднял голову.

      Передо мной стоял маленький, толстый, грязноватый человек неопределённого возраста, в сереньком плаще и в сереньком же костюме: брюки-дудочки, спустившиеся носки, тоже серые, и серые же от долгого употребления штиблеты, никогда не знавшие ни щётки, ни гуталина, ни суконки. И скрученный галстук с узлом, как говорят англичане, под правым ухом.

      Мы стояли молча примерно две минуты. Я разглядывал его, а он то меня, то что-то под ногами. Хотя нет, асфальт он разглядывал дольше, зато меня пристальнее.

      – А вас случайно не Агасфером Лукичом кличут? – спросил я, памятуя прочитанный накануне роман братьев Стругацких.

      – Да нет, – голос его изменился на приятный бас. – У меня другое имя. Да и есть ли оно? Меня по-разному называют, и я, признаться, давно позабыл своё, своё настоящее имя. Зовите меня, как вам будет угодно. Главное – зовите. И главное – меня.

      С полным серьёзом ответил мой собеседник.

      Почему-то в данный момент мне не казалось происходящее бредом, да и незнакомец, странно, но не походил на сумасшедшего. Хотя…

      – И всё же… – начал было я.

      – И всё, – резко оборвал он. – Вас смущает мой облик, так это нетрудно исправить. Я просто думал, что вам будет приятнее разговаривать с серым, маленьким, никчёмным человеком. Людям свойственно любить наслаждаться своим превосходством, тем более если это обслуживающий персонал. Да-да. Именно в этой роли я сейчас нахожусь.

      И он начал меняться.

      Костюм и плащ стали белыми, сшитыми из дорогой ткани и чистыми. Штиблеты превратились в дорогие, модные туфли. Галстук стал бабочкой. Собеседник вырос до моего роста или чуть-чуть повыше, на глазах появились солнцезащитные очки в дорогой оправе, а в руках витая деревянная трость с резной костяной рукоятью в виде головы дракона. Волосы стали белого цвета, не пепельного, а именно белого. Они мягко спускались до плеч.

      – Вас не смущает мой нынешний облик?

      – Да нет, – промямлил я.

      Ощущение нереальности происходящего не приходило.

      – У всех такое странное представление обо мне. Они не предполагают, что я могу любить белый цвет. Скорее даже наоборот, думают, что я его ненавижу.

      – А… – я не знал, что ответить, да и после всего случившегося просто не мог в виду моих не железных нервов.

      А у кого они останутся железными?

      – Я вижу, что я вас вогнал в ступор, молодой человек, – это не было вопросом, скорее констатацией факта. – Ну да ничего. Вернёмся к нашим баранам. Вы что-то пожелали, я готов это исполнить. Но. Но как обычно не за просто так. Уж не обессудьте.

      – О чём это вы? – недопонимающее спросил я, выходя потихоньку из ступора.

      Весна всё же началась. По крайней мере, весенние рецидивы шизофрении и галлюцинаций начались точно. Хотя бы у меня.

      – Ну как же, вы позвали меня и сказали «чтобы их всех». Вы, правда, не сказали кого именно и как их всех, но судя по контексту действий перед этим, становится понятно кого, да и что с ними делать тоже. Так что можем подписать контракт прямо сейчас, и дело в шляпе. – С полной серьёзностью произнёс он. – Цены у меня умеренные, скидок, правда, нет. Так что я думаю…

      – Душа? – срываясь на крик, перебил его я.

      Ощущение нереальности происходящего не приходило и сейчас. Странно.

      – Да нет, что вы, – успокаивающе произнёс беловолосый мужчина. – Душа – это много. Хватит и частички, скажем частички, отвечающей за… за…

      Тут он запнулся, но только на мгновение.

      – Отвечающей, скажем, за любовь к технике.