Монстры Лавкрафта (сборник). Антология

светящим из дома.

      Она поставила на небольшой кухне чашку горячего какао, затем расположилась на одном из кресел с краткими отчетами, полученными от Эсковедо.

      Если не считать равнодушный и сухой стиль повествования, то они напоминали странную фантастику. Если бы она не видела фотографии, то не поверила бы – серия рейдов в изолированном морском порту Массачусетса, в ходе которых были задержаны более двух сотен жителей, большинство из которых выглядели как помесь человека, рыбоподобного и амфибии. «Инсмутский облик» был известен по меньшей мере еще двум поколениям жителей соседних городов, судя по насмешливому комментарию, взятому из газеты того времени, издававшейся в Ипсвиче. Но даже тогда в Инсмуте пытались по возможности держать хорошую мину при плохой игре. В большинстве случаев эти изменения касались пожилых жителей… по крайней мере, в случаях с семьями, прожившими в этом городе несколько десятилетий, а не недавно туда прибывшими.

      С годами произошло настолько резкое изменение, что зараженные люди потеряли всякое сходство с теми, кем они были в детстве и юности. В конце концов они стали показываться на глаза только друг другу и старались скрываться от общества в ветхих домах, складах и известняковых пещерах, которых в этой местности было великое множество.

      На одной странице отчета была серия фотографий якобы одного и того же человека, опознанного как Джилс Шаплей, которому было восемнадцать лет, когда его взяли под стражу в 1928 году. На первом фото это был приятный малый, и хотя у него не было причин для смеха, когда его сделали, в нем можно было разглядеть способность плутовато и забавно улыбаться. Но к двадцати пяти годам он заметно постарел, его волосы начали выпадать и истончились – спустя семь лет заключения он выглядел угрюмым осужденным. К тридцати стал лысым, как бильярдный шар, а его череп, казалось, сузился. К тридцати пяти его щеки расширились настолько, что шея почти пропала из виду, из-за чего он стал круглоголовым, а его остекленевший взгляд внушал все большую тревогу.

      К шестидесяти годам, когда астронавты уже побывали на Луне, от прежнего Джилса Шаплея ничего не осталось – ни личности, ни принадлежности к человеческому роду. Тем не менее его превращение еще не было завершено.

      Он просто догонял своих друзей, соседей и родственников. К тому моменту, когда начались рейды времен сухого закона, большинство жителей Инсмута уже на протяжении нескольких лет (а некоторые – и десятилетий) выглядели как Джилс. Несмотря на старение, они, казалось, не слабели. Разумеется, их могли убить, будь они предоставлены самим себе, но они совершенно точно не умирали естественной смертью.

      Впрочем, они влачили жалкое существование. За первые годы после поимки, когда инсмутские заключенные были распределены по нескольким карантинным отдаленным объектам Новой Англии, стало очевидно, что они некомфортно чувствуют себя в среде, предназначенной для обычных заключенных, – в камерах с решетками с ярким светом, на тренажерных площадках…