Охотница и запретный Принц. Ghenadii Alexei Eni

иллюзий насчет смертных – он знал об их жестокости, их алчности, их предательствах. Но он видел и другое – проблески самопожертвования, искры сострадания, силу их хрупких связей. Может быть, именно в этой противоречивости и крылся ключ?

      Осторожно, как зверь, ступающий на незнакомую землю, он выглянул из арки. Улица пульсировала жизнью. Женщина с усталым лицом катила тележку с яркими овощами, что-то напевая себе под нос. Мальчишки с криком гоняли тряпичный мяч. Кузнец в кожаном фартуке бил молотом по наковальне, и сноп искр взлетал в воздух, коротко и яростно бросая вызов серому дню. Их энергия была… хаотичной, но не злой. Просто – живой.

      Он шагнул в поток, и тень послушно окутала его, делая почти невидимым, позволяя скользить сквозь толпу незамеченным наблюдателем. Его обостренные чувства ловили обрывки разговоров, мимолетные эмоции – раздражение из-за толкучки, предвкушение вечерней выпивки, беспокойство о больном ребенке… Обыденность. Такая хрупкая и такая драгоценная.

      Его взгляд задержался на стражнике у ворот – фигура в потертых доспехах, сжимающая алебарду так, словно это единственная опора в мире. На кирасе – герб города: стиснутый кулак. Символ силы? Или символ страха перед тем, что нельзя удержать силой? Леонардо ощутил внутри холодное движение теней – его собственная сила, спящая, но всегда готовая пробудиться. Он мог бы пройти сквозь эти стены, как дым, мог бы обратить этого стражника в ледяную статую одним движением мысли… Но он пришел не разрушать. Он пришел искать мира там, где все привыкли видеть лишь вражду. Задача казалась непосильной. Но сама мысль о том, чтобы сдаться и позволить Кассиану победить, была еще невыносимее.

      Глава 3: Танец Искр под Луной-Бритвой

      Портовый район дышал солью, рыбой и отчаянием. Воздух был густым и липким, как дешевое вино, которое лилось рекой из грязных окон таверн. Луна, тонкая, как лезвие бритвы, резала облака, проливая на мокрые булыжники призрачный, мертвенный свет. Изабелла шла сквозь этот лабиринт теней и запахов, каждый нерв натянут, как струна. Донесение было кратким: аномальная концентрация темной энергии. Возможно, Кассиан проверял оборону города. Возможно, готовил удар.

      Ее клинок на бедре тихо гудел – песня тревоги и предвкушения боя. В ушах стоял шум крови, заглушающий даже плеск воды в невидимом канале и далекий скрип мачт. И сквозь этот внутренний шум она услышала его. Не звук – вибрацию. Чистую, мощную, контролируемую. Тьма, но не хаотичная и грязная, а… собранная, сфокусированная. Та самая, что она ощутила той ночью.

      Тупик был ловушкой из камня и мрака. Стены, склизкие от влаги, уходили вверх, к узкой полоске неба, где одиноко и холодно мерцала звезда – прокол в черном бархате ночи. И там, спиной к ней, стояла фигура. Высокая, облаченная в темное.

      Сердце сделало резкий скачок, ударив под ребра, как пойманная птица. Он.

      «Именем Ордена, стой!» – голос прозвучал тверже, чем она ожидала. Эхо ударилось о стены, возвращаясь искаженным шепотом.

      Фигура