Там, где спит рассвет. Владимир Викторович Кожевников

ову и улыбнулся: вскоре должен был начаться его любимый миг – первые лучи солнца, вливающиеся в витражные окна храма. Как заведено, он подошёл к шкафчику в углу, достал медный колокольчик и направился к храмовым вратам.

      Каждое утро он звонил в этот колокольчик, приветствуя новый день. Так в храме возвещался первый луч, который вскоре падал на лик богини Утренней Звезды на алтаре. Для Ардана это был миг высшего блаженства: всю ночь он трудился, служил, молился – и вот награда: мир озаряется, богиня улыбается в ответ.

      Но в это утро изваяние богини оставалось в тени мерцающих звёзд, и Ардан с нарастающим беспокойством заметил, что первый луч всё ещё не появился. Время тянулось лишние минуты неуверенного предутренья, а заветного блеска на алтарь так и не падало. Солнце как будто медлило во тьме за горизонтом.

      На улице зарычали псы, кони тревожно заржали. Опустив колокольчик, Ардан переступил порог и поднял взгляд к небесам. Небо висело высоко и мрачно, словно бездонный колодец. Вместо привычного рассветного зарева на востоке густые чёрные тучи заволокли горизонт, и прежнее радостное ожидание сменилось тяжёлой тревогой.

      «Не взошло…» – прошептал Ардан, не смея поверить своим глазам. Петруша, выбежавший следом, воздел клюв к небу и нервно клацнул: «Как это не взошло? Такое бывало разве что в легендах!» – прокричал он, явно переполненный беспокойством.

      Вдали ударил набат колокольни, возвещая всем о чудовищном несчастье: не наступил рассвет. Люди на улицах застыли, задрав головы, в оцепенении слушая гулкий звон. Тени лежали недвижно, будто чёрная патока, застывшая между домов. Вместо птичьего щебета и утренних шумов вокруг стояла гнетущая тишина. Кто-то вдруг горько зарыдал, а кто-то, пошатываясь, выкрикивал проклятия в бессильном отчаянии.

      Спустя мгновение ошеломлённого молчания люди разом опомнились и пришли в движение. Послышались крики: «Солнца нет!», «Что делать?!», «За что нам это?!». На площади кто-то зажёг факел, пламя метнулось, закручивая безумные тени. Вон ведьма Сулеика на своём помеле уже кружит над крышей трактира – прилетела проверить, как любила повторять, не обошлось ли утро без неё. «Неужто сама богиня на нас разгневалась?!» – разнёсся в небе ее визгливый голос.

      К Ардану торопливо шагал наместник храма, почтенный отец Ириней. Поверх его священного плаща была наброшена тёплая овчина, лицо – белое как мел. Он схватил Ардана за локоть и залепетал: «Ты это видишь? Солнца нет! Что же мы натворили? Нас наказали, ох, наказали!..».

      Старик смотрел на тёмное небо, отчаянно покачивая головой. Петруша бегал вокруг них, надсадно крича: «Докукарекались! Утра нет! Верните солнце обратно!».

      Ардан не знал, что и думать. Этого не могло случиться – а ведь день не наступил. Солнце вставало и заходило с незапамятных времён. Задержаться оно могло – случались затмения, – но, чтобы вовсе не явиться… это конец всего.

      Отец Ириней вдруг судорожно схватил Ардана за плечи: «Ты! Ты всегда первым встречал зарю, видел первый луч… Это знамение!».

      Ардан опешил: «Что? Какое знамение?!». Старец почти безумно улыбался: «Тебе и искать! Ты должен найти, куда пропало солнце, вернуть его на небо! Так сказано в пророческих песнях Заряни!».

      С этими словами он сунул Ардану в руки древнюю книгу в потемневшем кожаном переплёте. На потрескавшейся обложке тускло виднелась выцветшая золотая надпись: «Где спит рассвет».

      Ардан принял книгу дрожащими руками. От волнения у него пересохло во рту: порученное дело казалось и страшным, и невозможным. Но где-то в глубине души уже занялась искра решимости. Если боги избрали его, он должен оправдать доверие.

      Глава 2. В путь во тьме

      Ардан сидел на полу в притворе храма при тусклом свете масляной лампы. Отец Ириней побрёл успокаивать перепуганных горожан, а юноша раскрыл древнюю книгу на коленях. Петруша устроился рядом, пригревшись у фонаря, и тоже заглядывал в развернутые страницы.

      Пожелтевший пергамент хранил усталые от времени строки. На первой странице значилось: «Сказание о спящей заре». Далее шли стихотворные строфы старым слогом. Ардан тихо прочёл вслух, поглаживая гребень Петруши для собственного спокойствия:

      Когда свет дневной не взойдёт над миром,

      То в сердце ночи сыщи путь к эфиру.

      Где вечная тень прячет зарю,

      Златым пером рассвет зажгу.

      Петруша покосился: «Пером, говоришь, златым? Это, часом, не про меня ли похвала?» – усмехнулся он, распушив свои действительно золотистые перья.

      Ардан пожал плечами, вдумываясь в древние рифмы: «Возможно, и о тебе. Златоперый Вестник Утра – звучит ведь как из пророчества».

      Петух довольно кивнул, но затем нахохлился: «Только как это мы, скажи на милость, отыщем "сердце ночи"? Ночь ведь сейчас повсюду».

      Аколит нахмурился: «Верно. Но, может быть, имеется в виду какое-то место… Край света, где ночь вечна?».

      Он перевернул страницу. Там была грубо начерченная схема – возможно, карта. Но время почти съело её: виднелись лишь контуры неких гор да надпись