103 истории. Часть первая. Юлия Важенина

Дима сообщил повод. Я пожала плечами и повесила на одно из них кардиограф. Уже на пороге почувствовала, что здесь придется стрелять[78].

      – Ей очень плохо, – двери были открыты настежь, встречала встревоженная дочь больной, – у нее бывает иногда аритмия, но чтобы так…

      – Когда ритм сорвался? – Дима тронул за плечо стонущую бабушку.

      – Минут сорок назад, милок. У меня инфаркт был два года назад, я ксарелто пью. И аритмия у меня мерцательная. Но сейчас сердце так колотится, ух… не могу говорить, – больная тяжело дышала и бледнела на глазах, сказывалась декомпенсация гемодинамики. Скорее ЭКГ. Частокол из острых высоченных комплексов QRS. Перед каждым из них проглядывалась микроскопическая бусинка – P-шка. Значит, не мерцает. Признаков перегрузки правых отделов сердца не наблюдалось. Значит, не ТЭЛА. Получается, наджелудочковая, видимо, предсердная тахикардия.

      – Какое для вас давление рабочее?

      – 130/80, не меньше.

      – Сейчас 80/50, – я отправила пленку на кардиопульт, но уже не сомневалась, – стрелять надо, Дим.

      – Ты уверена? – коллега, который был явно опытнее меня, старался не выдавать волнение.

      – Конечно. Сходишь за дефом? Пока вену поставлю. Кислород возьми, – я была спокойна. Легко быть смелой, когда ты не первый номер.

      – Сейчас, солнце мое, полечим, не волнуйтесь.

      – Спасибо, вы такие хорошие, – улыбка синеющих губ не портила милую бабушку. От души хотелось помочь ей и сохранить жизнь. Напарник не заставил себя ждать. Я сняла пластиковые прищепки кардиографа и приклеила на грудную клетку три одноразовые липучки. Монитор нового китайского дефибриллятора Mindray Beneheart дублировал ранее полученную картинку. Приступ продолжался. Дима сообщил, что ему звонил кардиопульт и рекомендовал стрелять.

      – Я еще реаниматологам набрал. Они сказали, что если мы умеем, то спецов не пришлют. Я ответил, что справимся, – коллега уже набрал сибазон (он же реланиум). Первый в комбинации из двух препаратов – для выключения сознания. Кардиоверсия, как вы догадываетесь, болезненная процедура.

      – Ой, дорогие, плохо совсем.

      – Все-все-все, сейчас хорошо будет, – я медленно вводила первый препарат и вслед за больной уносилась в молитве. Дима надел на бабушку маску и открыл кислород. В общем-то, все банально. Женщина засыпала. Молитва продолжалась, только теперь под кетамин – второй и более важный препарат премедикации. Ритм с частотой 170 ударов в минуту по-прежнему выматывал видавшее виды сердце. Уснула окончательно. Итак. Я подвинула Beneheart ближе. Ручная дефибрилляция. Режим синхронизации. Уровень заряда.

      – Начнем с пятидесяти?[79]

      – Ну да, по алгоритмам.

      Я выставила желаемое значение и нажала на кнопку «Заряд». Портативная трансформаторная будка загудела, наливаясь электричеством. Гель – на утюги[80]. Знаю, что так не положено. Но я не собиралась тереть их между собой, чтобы размазать улучшающую

78

Проф. жарг., проводить кардиоверсию, то есть лечение током.

79

Речь идет о мощности импульса (в джоулях), который проходит через сердечную мышцу при дефибрилляции.

80

Проф. жарг., плоские электроды дефибриллятора.