Ловчие. Никита Калинин

понял, что больше не хочу уйти. Почему? А хрен знает. Жар внутри просто перестал меня пугать. Будь что будет! В конце концов, прошёл уже целый год и… пора начинать жить?..

      – «Изабелла»? – я налил в бокал непростительно больше положенного и повертел бутылку.

      – Почти, – повела медной бровью девушка напротив. – Сабэль.

      Настала очередь усмехнуться мне.

      – Армянка? – зачем-то спросил я.

      – Близко, но нет.

      Я опять закурил, прищурился и хотел было сказать, что никогда её раньше тут не видел, как вдруг бар взревел. Все повскакивали, замахали руками, заорали не по-человечески почти, тряся друг друга за плечи. Девушка напротив и сейчас смотрела только на меня. Даже не так: сейчас она смотрела на меня особенно пристально.

      – Я, с-с-ка, говорил же, а!.. Ну говорил же! – вопил сбоку кто-то ополоумевший. – Задушил же! Задушил! Ха-биб! Ха-биб!

      Что-то вдруг шевельнулось внутри – позабытое, давно поросшее мхом. Это был разбуженный интерес. И я даже привстал через боль, чтобы увидеть происходящее на экрана телевизора.

      – Второй раунд, – сел я обратно, затягиваясь. – Удушение. Как поняли?

      – А я знала, – губы девушки остались неподвижны, она улыбалась только глазами, испытующе глядя на меня. – Я много чего знаю.

      – Например?

      – Например, – подалась она вперёд, и вырез блузы оттопырился, – я знаю ваше имя и год рождения.

      От следующей мысли стало чуток душно. Казалось, я побагровел от кончиков пальцев до корней волос: я был бы не прочь содрать с армянки эту блузу! Ох, как не прочь!

      – Называйте! – я спешно, даже не отсалютовав ей, опрокинул рюмку. Но кто ж тушит пожар керосином?!

      – Ваше имя… Ваше имя… – прислонив палец к губам, Сабэль посмотрела куда-то в сторону, будто рассчитывала найти его написанным мелом на меню спиртного. – Константин!

      – Костя, – слегка удивлённо кивнул я.

      – А родились вы…

      – В тысяча девятьсот восемьдесят девятом, – я и ткнул недокуренным «верблюдом» в пепельницу и обернулся, но Митрича с написанными крупными буквами подсказками не увидел. А лучше бы…

      – На озере Байкал! – вдогонку выдала она.

      Сабэль снова коротко рассмеялась, и на миг почудилось, будто глаза её – не карие даже, а какие-то буро-рыжие – остекленели.

      – Ваше здоровье, – на этот раз я «отсалютовал» своей собеседнице.

      – Ваше здоровье, – ответила она и пригубила вина.

      Такие вещи не мерещатся. Армянка отзеркалила захудалый огрызок тоста таким тоном, как если бы наверняка знала, что здоровье моё, мягко говоря, не в порядке. Что в моём с виду нормальном организме целых костей – по пальцам пересчитать.

      – Скажите, Сабэль, и часто вы тут бываете? – спросил я первое, что пришло на ум.

      Девушка отрицательно покачала кудрявой шевелюрой, продолжая улыбаться одними глазами.

      – Искали кого-то?

      – Уже нашла.

      – И кого же? – усмехнулся я.

      – Вас, –