Прощальный поклон ковбоя. Стив Хокенсмит

не затихала ни на минуту.

      Разговор ненадолго вернулся к суфражисткам – миссис Кир придерживалась мнения, что женщины доказывают свое превосходство над мужчинами уже одним тем, что не вмешиваются в политику, – а потом перешел на Женский павильон на Колумбовой выставке и, наконец, на саму выставку.

      В результате мне приходилось больше помалкивать, поскольку я не был столь начитан и осведомлен, как попутчики, и никогда не бывал в Белом городе[15] в Чикаго. Оставалось лишь отпускать простонародные шуточки да пытаться острить, например, когда Хорнер вспомнил о речи какого-то университетского умника, которая произвела шум на выставке на прошлой неделе: дескать, фронтир уже закрыт и времена первопроходцев в нашей стране остались позади[16].

      – Если хочет увидеть фронтир, то мы с братом могли бы показать, – вставил я. – Где-где, а в прериях мощеных дорог не сыскать.

      – Полагаю, профессор изъяснялся метафорически, в эзотерическом смысле… как обычно изъясняются профессора, – возразила миссис Кир, блеснув глазами. – Он имел в виду наш национальный дух. США – уже не страна фермеров и скотоводов. Теперь у нас есть современная промышленность, прекрасные города. Мы меняемся.

      – Но не всем нравятся перемены, миссис Кир. – Мисс Кавео покосилась на Хорнера. – Вот поэтому суфражисток и представляют страхолюдными мужененавистницами.

      – Ну а я согласен с Отто, – парировал шпильку Хорнер. – Рано еще говорить о фронтире как о музейной реликвии. – Он указал на окно с моей стороны прохода и безлюдную пустыню за ним. – Там дикие земли, и люди в них дикие. Мы же не вежливых мальчиков опасаемся, правда? Барсон и Уэлш ограбили этот поезд – «Тихоокеанский экспресс»! – всего два месяца назад, и они до сих пор на свободе. Пока не доедем до Окленда, может произойти все что угодно. Завал на путях, разобранные рельсы, динамит. Боже упаси, только бы они не повредили мост. Эти безумные скотопасы так ненавидят ЮТ, что не удивлюсь, если они пустят целый поезд под…

      – Гос-спади!

      Увлеченные разговором, собеседники уделяли Старому примерно столько же внимания, сколько куче сваленных в углу пальто на рождественских танцах в амбаре, поэтому его внезапная – и оглушительная – реплика заставила всех подпрыгнуть. Не произнеся больше ни слова, он, пошатываясь, поднялся и зашагал нетвердой походкой в сторону хвоста поезда.

      Мне понадобилось несколько секунд, чтобы оправиться от потрясения, после чего я рассыпался в извинениях и поспешил за братом. Как ни странно, я был не одинок: китайский джентльмен тоже встал и последовал за ним еще раньше меня.

      Но не успели мы догнать Густава, как раздался оглушительный визг.

      Глава седьмая

      Чань,

      или Доктор дает лекарство, а Локхарт дает доктору пинка

      В конце коридора, немного не доходя до дверей в следующий пульман,

15

Комплекс выставочных павильонов Колумбовой выставки.

16

Имеется в виду выступление историка Фредерика Джексона Тернера, создателя «теории фронтира», оказавшей огромное влияние на американскую историографию и массовое сознание.