Ремарка 18+. Сборник

1

      Лера. Мне поручили вести видеодневник и сообщать в нем все, что у нас происходит, а после отсылать в центр, чтобы они дорабатывали модель и вносили изменения. Сначала я подумала, что это не очень хорошая идея, но потом поняла, что бросить все, не попытавшись, нельзя. Это моя последняя попытка отношений. Я должна попытаться старательно, по всем правилам.

      Прошло пять дней после того, как я последний раз была в центре. Что я могу сказать? В первый же день Артур добавил меня на фейсбуке и прислал смс с текстом, что это его номер и я могу писать ему или звонить. Нашел меня в скайпе. И три дня молчания. Зато на фейсбуке он времени даром не терял. Выложил кучу фоток. У него тут же появились в друзьях какие-то модельные девицы. Они без ума от него. Он отвечает каждой, не оставляет без внимания их инициативу. Меня это бесит.

      Вообще-то, это вторая первая запись дневника. Первая была нецензурная с очень длинным списком комментариев. Я хотела все изменить. Я хотела положить этому конец. Удалить всех женщин из его мира, сосредоточить его внимание на мне. Сказать, что я возмущена молчанием трое суток и что нельзя со мной так. А потом он написал мне.

      Это меня отрезвило. Сухое короткое письмо: «Привет, Лера! Как дела?» И я обрадовалась. Я прыгала, смотря в телефон. Я перечитала сообщение десять раз. Впервые испытывая настоящие чувства. И тогда я кое-что поняла.

      Я хочу провести эксперимент, который или обернется крахом, или сделает меня очень счастливой. Я говорила о чувстве унижения и боялась, что это чувство может помешать мне. Я, кажется, нашла управу на это чувство. И запись первого дня я завершаю таким сообщением: «Артур чудесный. Мне все нравится».

      Кат 2

      Лера. Общались с Артуром на фейсбуке. Он написал первый. Какую-то вещь типа «Привет, чем занимаешься?». Но я очень порадовалась, потому что все эти дни только и думала о нем. Заходила на фейсбук, смотрела, горит ли зеленый огонек, и, если нет, сколько минут назад он был в сети. Думала, почему же он не пишет. Отслеживала его последние действия.

      А потом он прислал мне сообщение, где был отрывок из старинного испанского стихотворения. Он сказал, что это называется копла, восьмистишие, излюбленная форма для испанских песен. Отрывок звучал так:

      Когда ходил я, бывало,

      по крайней улице к полю,

      в окне ты птиц вышивала,

      а я пускал их на волю.

      Тебя поутру увижу,

      да так и брожу весь день,

      как будто ношу корону,

      надетую набекрень.

      Меня порадовало, что он прислал мне поэзию. Потому что я терпеть не могу ее. Я абсолютно невосприимчива к поэтическому языку и образам, это мне чуждо и дико. Но я радовалась. Наверняка он и дальше будет присылать мне что-то подобное, как оказалось, он любит это дело и прекрасно осведомлен по этой части.

      Будет ли меня это раздражать? Будет. Хочу ли я что-то поменять – нет. Я продолжаю эксперимент.

      Когда разговор о поэзии подошел к концу, переписка прервалась. Но он был онлайн до раннего утра. Но больше ничего