Дети Антарктиды. 200 дней. Даниил Корнаков

он даже был рад отправиться в это небольшое приключение, наверняка способное ненадолго занять его мысли чем-то другим, кроме незавидной судьбы жителей родной станции.

      Эрик вежливо отмахнулся на сказанное Матвеем.

      – Да брось, Матвей, ты уже благодаришь, когда рассказываешь мне про жизнь на Антарктиде каждый вечер. Чувствую себя прям маленьким мальчиком, слушающий сказки на ночь, только не про выдуманные миры, а вполне реальные. – Он обратился к Лейгуру: – И вам, herr Эйгирсон, как-нибудь стоит рассказать мне побольше о шестом континенте.

      – Боюсь, рассказчик из меня никудышный, – пробормотал исландец, провожая взглядом только что сидевших рядом норвежцев. Рядом с остальными он сделался заметно тихим и молчаливым.

      К ярлу подошёл светловолосый мужчина, от которого пахло собачьей шерстью. Он и Эрик обменялись парой фраз, и позже тот ушёл к упряжке. Эрик оттянул рукав куртки и посмотрел на часы.

      – Так, мы отплываем через пятнадцать минут. Точно уверены, что хотите этого? Плыть часов пять, это если повезёт не столкнуться с льдами. Потом грузить все добро пирамидных будет трудно, особенно в такой холод.

      – Мы поможем, – ответил Матвей. Лейгур подхватил его слова, согласно кивнув.

      – Тогда добро пожаловать на борт, поплывёте вместе со мной вон на той красавице. – Он взглядом указал на один из кораблей в середине, куда и направились подвозимые им товарищи.

      – Ты тоже плывёшь? – поинтересовался Матвей.

      – Разумеется. Все здоровые и способные к физическому труду мужчины Лонгйира плывут на выручку нашим соплеменникам. И я, даже будучи ярлом, не исключение.

      Утреннюю тишину вновь разразил гудок одного из кораблей, который отправился к заливу.

      – Ну, не будем задерживаться, идём – сказал Эрик.

      Втроём они последовали к кораблю.

      – Я предлагаю нам спуститься в каюту к остальным, послушаем ещё истории про выживших с Антарктиды. Мне очень интересно узнать, как вы умудрились выживать первые годы в столь ужасном холоде.

      Матвей тихо выдохнул, не желая выказать ярлу свою усталость.

      А чёрт с ним, будет ему рассказ, подумал про себя Матвей.

      ***

      Пирамида встретила их усталыми криками местных жителей, стоявших на причале. Крепкие мужчины суетились рядом с кнехтами, готовясь принять швартовы; женщины и детьми стояли в отдалении, наблюдая за приходом десяти кораблей. По прикидкам Матвея, здесь находилось не более сотни человек, как и говорил Лейгур.

      Ярл Эрик встал рядом с наблюдающим за происходящим Матвеем и объявил:

      – Добро пожаловать в Пирамиду, в прошлом шахтёрский посёлок, который за пару десятков лет до Вторжения превратился в очередное направление для туристов.

      – Как и все города Шпицбергена, насколько я понимаю, – добавил от себя Лейгур.

      Одного лишь поворота головы было достаточно, чтобы охватить взглядом весь посёлок от края до края. В отличии от зданий Лонгйира здешние выглядели в разы прочнее и представляли