Загадки рунических поэм. Владимир Гаврилович Комаров

ключевые слова смысла руны. Остальная часть строфы заклинания носит характер камуфляжа, чтобы в привнесённом постороннем смысле потерялся смысл первых двух полустрок, ну, и чтобы как-то завершить тему, поднятую в первых двух полустроках. Сказанное можно продемонстрировать на примере прочтения одиннадцатого заклинания Высокого из [РчВс]:

      156 «Одиннадцатым

      Друзей оберечь

      В битве берусь я,

      В щит я пою –

      Побеждают они,

      В боях невредимы,

      Из битв невредимы

      Прибудут с победой».

      Сразу следует отмести флёр мистики и магии, который напустил Один в этой строфе. Ясно одно, – Высокий реально не может оберечь своих друзей от поражения и гибели и даже просто от тяжёлых ранений в битве. Тогда о чём эта строфа? – А она о практическом совете, о настоятельном совете Высокого. Он даже не советует, – он заклинает, в смысле настоятельно просит и даже умоляет своих друзей. Так, о чём же он их умоляет?

      После всех неудач рунологов и филологов в попытках прочтения выражения «в щит я пою» справедливо предположить, что оно не расшифровывается именно потому, что от него ожидают слишком многого, что оно, в силу своей притягательной таинственности, стянуло на себя всё одеяло внимания исследователей, и в результате этого было незаслуженно выставлено на центральный план заклинания. Действительно, тема щита была сакрализована в связи с такими непонятыми, а потому, как представлялось, обладающими глубоким смыслом, явлениями, как пение в щит и кусание щита. Так, раскрывая смысл руны Соуло в своей книге [Нмн] Г.ф. Неменьи говорит: «Победа над льдами – одно из важнейших значений руны, недаром её называют руной победы. Поэтому, Один поёт эту руну в щит, чтобы его воины уцелели (курсив автора) в бою и победили. У германцев было принято распевать заклинания в щит, усиливавший звук». Как видно, тут тебе и непричинение вреда воинам («невредимы прибудут», то есть вернутся), или, иначе, – сохранение целостности тел воинов в бою, тут тебе и победа, тут тебе и использование щита в качестве мегафона. Там же Г.ф. Неменьи сообщает: «Большим позором считалась потеря щита, потому что тем самым человек лишался своего собственного солнца, своей солнечной богини. Так в «Германии» мы читаем: «Величайший позор – потерять щит; обесчестившему себя таким поступком не дозволяется ни присутствовать при жертвоприношении, ни посещать собраний, и много таких, которые, пережив войну, петлёй полагали конец своему бесславию». Выходит, для германца потерять щит – всё равно, что для ковбоя потерять шляпу. На страницах книг, посвящённых викингам, можно встретить заверения, что норманны перед битвой кусали свой щит, разъяряя себя. С другой стороны, приведение своего сознания в изменённое состояние, как утверждали те же книги, было свойственно только берсеркам. А берсерки не пользовались щитами, – они пользовались мухоморами. А вот, глава клана инеистых великанов, собираясь на последнюю битву, видимо, желая сохранить целостность своего