Душа моя, гори!. Виктория Яровая

же блага, – бросил он на ходу и, слегка пошатываясь, вышел наружу.

      С долей знатного облегчения я протяжно выдохнула. Нервный же денек выдался! Померла, угодила незнамо куда; чтобы остаться живой, кучу условий выполнить нужно и с этим грубым доходягой поладить. Как его лечить-то? Ладно, что-нибудь придумаю.

      Мысли о собственной смерти я отбросила далеко. Горевать и жалеть себя начну, как только решу вопрос выживания в новом мире и хорошенько в нем устроюсь. Пока же нельзя пускать тоску внутрь. Разъест и погубит. Без того задачи не из легких, а если слезы лить… Пиши пропало. Вряд ли здесь я встречу сочувствие и получу помощь. Как всегда, все придется делать самой.

      Сбросив задумчивое оцепенение, я решила не терять времени и осмотреться. Пол под ногами слегка покачивался. Я и не заметила, как приняла удобную стойку и теперь почти не ощущала качки. Мой дом – кармык – куда-то двигался. Как? Вопрос срочно нуждался в прояснении.

      Помещение напоминало юрту монголов. В центре – круглый очаг, огороженный плотным рядом камней. Вся немногочисленная мебель – сундуки и пара матрасов – располагалась по кругу у стен, часть из которых была завешана вышитыми тканями. Пол застлан коврами приятной зеленовато-бежевой расцветки с незнакомыми узорами.

      Я задрала голову и зажмурилась. Яркое синее небо проглядывало сквозь круглую дыру в верху куполообразного потолка из плотной ткани. Захотелось увидеть, что же там снаружи. Где-то должно быть окно. На высоте моего роста взгляд зацепил небольшой треугольник в стене, который венчался красивой крупной пуговицей. А вот и окошко. Пытаясь не упасть от легкой, но весьма непривычной качки, я подошла ближе. Отстегнула пуговицу, откидывая кусок ткани, и выглянула наружу.

      В нос ударил нагретый воздух, наполненный пылью и запахами степи. Пару раз даже чихнула, но от окна не отошла. Кругом расстилалась пустынная коричнево-желтая равнина, с редкими вкраплениями тускло-зеленой растительности. Земля трескалась от отсутствия воды, сухие побеги травы перемешивались с островками сваленных в кучу серых камней. Ну и захолустье.

      Я высунула голову подальше и обомлела. Настоящий караван, но жуть какой дивный! Впереди тянулась небольшая вереница кибиток, в которые были запряжены неизвестные мне рогатые животные. Высокие и худые, они казались тростинками, но легко тянули нагруженные телеги. Я оглянулась и пришла в изумление. Позади нас ехало несколько огромных шатров. В два ряда штук по десять других мощных животных тащили на большой телеге юрту, подобную той, в которой находилась я.

      Высокая ось кармык-юрты устремлялась вверх и венчалась десятками развевающихся на ветру цветных лент. У входа в жилище стоял человек в широких штанах и длинным хлыстом погонял животных. Их густая шерсть едва ли не волочилась по земле, а неимоверных размеров рога, опущенные вниз, больше напоминали лестницу. На массивной голове животных нелепо смотрелись круглые маленькие ушки и едва заметные щелки глаз. Зато огромный рот с квадратными зубами выглядел недружелюбно. Под шеей выпирал внушительных размеров горб. Причудливое сочетание зубра и верблюда.

      Звери