Увидеть свет. Евгений Серафимович Буланов

виляя хвостом. Владимир склонился от хохота:

      – Вот и ответ на наш спор о свободе воли!

      Юлия хотела возмутиться, но неожиданно фыркнула. Звук, похожий на треск льда.

      – Почему вы реставрируете хлам? – спросила она резче, чем планировала.

      – Потому что трещины – это дневники вещей. – Он провёл пальцем по шраму на доске. – Вот здесь, видите? Кто-то ударил кулаком после мата в 1987 году.

      Они начали новую партию. Юлия позволила себе рискнуть – конь через три клетки. Владимир замер, потом снял с шеи шарф, обмотал её запястье поверх часов:

      – Теперь вы не посмотрите на время.

      – Это…

      – Вандализм? – Он подвинул короля. – Или освобождение?

      Когда её ладья пала, в пруду зашлёпала утка, спасаясь от мальчишки с хлебом. Юлия вдруг осознала, что не помнит, когда последний раз слышала плеск воды.

      – Вы проиграли, – Владимир поднял глаза, но в них не было триумфа. – Зато теперь знаете, как пахнет дождь на боярышнике.

      Она встала, поправляя плащ. На прощание он сунул ей в руку фигурку пешки:

      – Сломайте, если захотите вернуть контроль.

      По дороге к выходу Юлия увидела Зою. Та сидела под дубом, собирая листья в букет. Их взгляды встретились, Зоя подмигнула, словно знала всё.

      Дома, бросая пешку в ящик с осколками зеркала, Юлия обнаружила на ней гравировку: «Свобода – это не отсутствие стен, а право выбирать, в какие врезаться».

      В ту ночь она не стала записывать анализ партии. Вместо этого открыла окно, впустив шум города. Где-то далеко гудел поезд, увозящий людей, которые, возможно, тоже только что проиграли свою первую искреннюю битву.

      Глава 7. Зеркало для героини

      Кафе «Бездна» утопало в полумраке. Лампы в виде старых клеток для птиц бросали узорчатые тени на стены, расписанные фресками увядающих пионов. Анна сидела в углу, разрисовывая салфетку акварелью из карманного набора. Её рыжие кудри, выбившиеся из пучка, казались единственным источником света в комнате.

      – Ты пахнешь кофе и тревогой, – заявила она, не глядя, когда Юлия опустилась на стул напротив. – Новый парфюм?

      Юлия машинально потёрла запястье, где ещё сохранился след от шарфа Владимира. Тот самый, что он обмотал вокруг её часов во время шахматной партии.

      – У меня тридцать минут, – она поставила телефон экраном вниз. Включила голосовой помощник: «Напомнить о встрече с японскими партнёрами в 16:00».

      Анна выдернула салфетку из-под её локтя. На мятой бумаге проступал портрет – острые скулы, слишком правильные, чтобы не быть знакомыми.

      – Твой новый проект? – она ткнула кистью в рисунок. – Выглядит сложнее, чем ребрендинг «Кока-Колы».

      Юлия потянулась за стаканом воды, но Анна перехватила её руку. Капли конденсата упали на табличку с меню, смывая строчку «Эспрессо – 150 руб».

      – Ты говоришь о нём как о задаче, – голос Анны стал мягче, – «Проанализировать риски. Оценить выгоды». Это не Excel-таблица.

      За окном