Между светом и тьмой. Алексей Салихов

называй меня так, – голос Ниомира вдруг стал холодным, словно сталь. – Я никогда не был королём!

      – О нет, друг мой. Ты им стал в тот момент, когда твой отец отдал приказ зажечь фитили. Помнишь шум той роковой ночи?

      – Кто ты на самом деле, Илиф Отино? – спросил Ниомир, остановив жестом всю группу. Его голос звучал как сталь, холодно и остро.

      – Надеюсь, твой друг, – тихо ответил песчаник, пристально вглядываясь в широко открытые глаза Ниомира.

      – Никакой магии до места нашего назначения, и, возможно, мы с тобой поладим.

      – Ох, я не хотел причинить вред твоему другу, – усмехнулся Илиф. – Это была защитная реакция на камень, угодивший мне в голову. Я не знал, кто меня схватил и связал.

      Эол молча шагнул ближе к Дане, делая вид, что не услышал последнюю фразу.

      Лёгкая тень улыбки мелькнула на лице Ниомира, но тут же исчезла. Он взмахнул рукой, указывая на возвышающегося на горизонте исполина. Путники молча продолжили путь.

      Хрустальный бурундук, увязавшийся за Даной, продолжал беспокойно носиться среди гигантских корней, оплетающих землю вокруг гигантского дерева, словно сеть древних жил, напоенных соками жизни. Его тонкие лапки легко скользили по мшистым уступам, а переливчатый блеск, отражавшийся в его прозрачной шкурке, оставлял позади искрящиеся блики, растворяющиеся среди теней. Он выглядел как призрачный отблеск давно забытой магии, оживший в этом величественном лесу.

      Бурундук сновал между толстыми побегами кедра, пробивавшимися сквозь сочный, изумрудно-зелёный ковёр мха. В его глазах мелькал азарт охотника, а в движениях – неутомимая жажда исследования. Насекомые, переполнившие пространство у подножия дерева, в панике разлетались в стороны, стоит только его крохотным лапкам коснуться земли. Но охота на упитанного жука закончилась поражением: тот, замешкавшись на краю корня, внезапно расправил блестящие надкрылья и взмыл в воздух, оставив незадачливого преследователя недовольно фыркать в траве. Разочарованно опустив ушки, бурундук вынужденно переключился на более доступную добычу – юные, ещё не до конца раскрывшиеся грибочки, робко выглядывающие из мха. Однако его внимание всё время металось между едой и Даной, так что, балансируя между выбором, он предпочёл первое, доставая из-за щёк ранее запасённые лакомства.

      Его лёгкое свечение продолжало пленять взор Эола, который то и дело пробовал приманить зверька, насвистывая мелодии. Стоило только звуку коснуться кристальных граней бурундука, как его свет начинал разгораться ярче, заставляя окружающих задерживать на нём взгляды. Но, заметив повышенное внимание, зверёк тут же испуганно попятился, пискнул с явным возмущением и бросил взгляд в поисках поддержки. Его бусинки-глаза замерли на Дане, чья мягкая улыбка внушала доверие. Она протянула ладонь, на которой лежало несколько ароматных кедровых орешков. Бурундук не устоял перед искушением. Вскочив на её руку, он проворно схватил угощение, а затем, покрутившись на месте, свернулся калачиком. Перед тем как юркнуть в нагрудный