Тени над Невой. Наталия Демиденко

Эрмитажа оказалось лабиринтом. Коридоры, выложенные кирпичом XVIII века, вели в хранилища конфискованных ценностей: ящики с иконой, упакованной в газеты 1937 года, сундуки с нацистскими клеймами, клетки для музейных котов, ржавеющие от времени. Воздух был густ от запаха нафталина.

      Следы привели его в комнату с железной дверью. На табличке – «Архив спецфонда. Доступ 1-й категории». Замок взломан. Внутри, среди стеллажей с папками, горела керосиновая лампа. За столом сидел человек в чёрном костюме, лицо скрыто газетой «Правда» от 12 июня 1998 года. Рука, державшая стакан с коньяком, была покрыта тёмными пятнами – как будто кожа слезла.

      Андрей замер. Пистолет дрогнул в руке. Человек не шевелился. Только когда Андрей подошёл ближе, газета упала, открывая лицо – вернее, то, что от него осталось. Гниющие ткани, пустые глазницы, зубы, обнажённые в вечной усмешке. Труп. Но как? Он сидел прямо, словно только что пил.

      На столе лежала открытая папка с грифом «Операция «Марлин». Совершенно секретно». Фотографии: доки с контейнерами, люди в противогазах, Катерина, прижатая к стене с пистолетом у виска. Последний лист – расписка о передаче дела. Подпись: «Полковник Громов».

      Внезапно лампа погасла. Андрей схватил папку, но из темноты вырвалась рука в перчатке, выбив пистолет. Удар в живот свалил его на пол. Он рванулся в сторону, натыкаясь на стеллаж. Папки посыпались, поднимая облако пыли. Вспышка спички осветила фигуру в плаще – тот самый человек с перстнем-рубином. Громов.

      – Ты всё испортил, – голос звучал спокойно, будто они беседовали за рюмкой. – Ей не следовало тебе звонить.

      Андрей метнул в него пустой стакан. Стекло разбилось о стену, и в этот момент он рванул к двери. Коридор был перекрыт – позади шаги, спереди решётка, опускающаяся с потолка. Он пролез под ней в последний момент, царапая спину о стальные зубья.

      Погоня продолжилась через зал с египетскими саркофагами. Мумии в стеклянных витринах казались живыми в мерцающем свете аварийных ламп. Андрей свернул в Рыцарский зал, где доспехи скрипели на стойках, будто готовые ожить. За спиной грохнуло – Громов опрокинул витрину.

      Выход был только один – через окно во внутренний двор. Андрей разбил рукояткой пистолета стекло и прыгнул. Снег смягчил падение. Он побежал к арке, ведущей к Неве, но там уже ждали двое в чёрных куртках. Маски, автоматы.

      Отступая, он наткнулся на люк. Канализация. Болты поддались с трудом. Лестница вниз обрывалась в поток ледяной воды. Андрей прыгнул, едва удержавшись на ногах. Течение тащило его под своды тоннеля. Через сотню метров – свет. Выход в Неву.

      Выбравшись на берег у Благовещенского моста, он обнаружил, что папка с документами промокла. Но один лист уцелел – схема тоннелей под Эрмитажем. Красным крестом помечен зал 271. Тот самый, где висел портрет Николая.

      В кармане зажужжал телефон. Неизвестный номер. Андрей поднёс трубку к уху.

      – Ты нашёл то, что искал? – голос был искажён, но смех узнаваем – Громов. – Приходи за остальным. Кунсткамера. Полночь.

      На