И я видел и свидетельствовал. Евгений Щуров

то, что царь, хитростью и своим волшебным перстнем, принудил Асмодея участвовать в строительстве Иерусалимского храма, за вожделение того к своим многочисленным женам, и даже к его матери – Вирсавии.

      Столяров слушал историю будущего вечернего гостя с любопытством, но кушать не переставал. Катя взяла в ротик кусок лангуста, а Влад продолжил:

      – А после постройки храма, Асмодей выкрал перстень Соломона, превратился в него, и несколько лет правил страной. Самого же Соломона забросил неведомо куда, где тот и скитался, как нищий, пока не нашел свой волшебный перстень в желудке пойманной рыбы, и не вернул царство. Вот где понабрался мудрости царь! Кстати, в древнерусских апокрифах Асмодей именуется Китоврасом.

      – Вот я слушаю и прослеживаю аналогию. С именем Китовраса я знаком, – оторвался от еды Леонидович.

      – А это и есть Асмодей, – сказал Влад и принялся за еду. Поели в тишине. По окончании трапезы, в столовую ввалился Леший.

      – Есть хочу! – без намека на приветствие, сообщил он.

      – А Бурого ты с собой не притащил? – спросил Влад.

      – Не хватало еще! – фыркнул Леший. – В приличных домах животные во дворе ожидают.

      – Ну, садись, мудрец! – пригласила Катя. – Как всегда, мясо и вино?

      – Тащи! Да побольше!

      – Что, голова болит, после вчерашнего? – поинтересовался Владимир. – Слыхали мы ночью, как вы с Бурым песни горланили.

      Леший принялся за еду, принесенную девушкой, оставив без внимания замечания Влада.

      – Слыхал, сегодня сам Асмодей в гости к нам будет? – с полным ртом еды, спросил Леший.

      – Будет, и тебя хотел видеть!

      Леший насторожился, прекратив жевать.

      – А я что? Я – ничего…

      – А мне донесли, что ты со своими обязанностями плохо справляешься, – медленно произнес Владимир. – То рыбаки, то грибники к нам стали в вотчину жаловать.

      – А мы вчера, с Дашей, троих рыбачков до испуга довели, а двое пьяные были, все хохотали над нами, пришлось уволочь их, бедолаг, на донышко озерное, – сообщила Катя. – Ты не доглядел, со своим пьяным Бурым!

      – Ладно вам, наезжают на старика! – Леший вновь принялся за вино и мясо. – Ябедничать будут!

      – Да Ас мод ею и так сам все расскажешь!

      Издалека послышался грубый, недовольный рык медведя.

      – Во, опохмелиться просит, – проворчал Леший. – Пойду, еще мяса и вина возьму, а то сдохнет косолапый.

      – Иди, пьянь лесная! – добродушно напутствовал его Владимир. – Вот, вечно он так, запоями. А как остановится, мудрейший старик, даже Ксения его иногда слушает.

      Леонидович молчал, вытирая губы салфеткой. Вновь, все происходящее казалось ему какой-то фантасмагорией. Он попробовал мысленно взять с общей тарелки кусок жареного мяса, и тот послушно упал к нему на тарелку. «Нет, не фантасмагория, получается», обыденно уже подумал он. Пришлось съесть и этот кусок, запив его вином, услужливо подлитым в бокал Катюшей.

      – Ну, полчаса на отдых и – на тренажеры! – скомандовала Катя. – Я за тобой зайду.

      Леонидович