Грегори и сумрачный лес. Dmitry X-Ram

я иду на верную смерть? Страшную смерть. От клыков хищных зверей, голода, жажды и безумия. Что, если я не умру, но окончательно сойду с ума и до скончания своих дней буду скитаться рука об руку со своим вечным спутником – одиночеством».

      Отогнав от себя эти мысли, я отодвигаю с прогалины, кажущейся тропой, ветви шиповника и гибкую поросль, пробираюсь в образовавшийся проём, и оказываюсь под сводами чёрных ветвей.

      Лес здесь не похож на всё, что я когда-либо видел раньше.

      Частые кривые деревья, старые, но тонкие, покрытые чёрной, маслянистой корой, с ветвями, будто изломанными, сросшимися в новом положении и вновь изломанными.

      Редкие оранжевые листья то, все как один, ловят солнечный свет и сверкают золотом, то разом бледнеют и опускаются, становясь серыми, как сталь.

      Тропа выглядит таинственно и угрожающе. Гул ветра звучит глубже, а воздух ощущается гуще, чем обычно в лесу. Здесь хочется остаться надолго. Отсюда хочется бежать.

      Опустив глаза, я вижу цветы. Около ног, нежно касаясь меня, светятся три белые лилии на невысоких стеблях. Заметив, что они проросли в отпечатках копыт, я поднимаю глаза. Цветы плавной дугой уходят вдаль, маня последовать за собой.

      Идя вдоль линии, выведенной белыми, полу-раскрывшимися бутонами, я удивляюсь непонятной черноте этого леса.

      Лес мгновениями кажется совершенно черным, мгновениями вспыхивает золотом листьев. Усыпанный бликами множества звёзд, он сияет, отражая солнечный свет.

      Вдруг все листья разом опустились, словно увяли, и лес моментально выцвел.

      VII

      Шагая по замшелым камням, вдыхая запах поздних лесных цветов и прелой листвы, вслушиваясь в песнь ветра, доносящуюся откуда-то издалека, я мысленно готовлюсь выйти на поляну, усыпанную белыми цветами, и это упрямо ассоциируется у меня со смертью.

      Лилии уходят по склону наверх, и я следую за ними. Пробую на прочность каждую ветвь и каждый камень, за который собираюсь ухватиться. Не хочу грохотом обвала поднимать окрестных птиц, чтобы те спугнули своими криками чёрного оленя. Не хочу ломать цветы.

      Движения моего тела стали на удивление ловкими и уверенными, моя боль перестала доставлять беспокойство, а разум прояснился. Чувствую приятный приток сил, хотя лезу по крутому склону наверх. Вскарабкавшись по наваленным камням, я очутился на вершине холма, под ногами полевые травы, вокруг цветы.

      Странный лес кажется отсюда морем чёрной воды, на глади которого золотыми бликами играет солнце. Обратив свой взгляд на то, что лежит по другую сторону от вершины, я вижу тропу скрытую ковром, сотканным из полевых трав и белых цветов.

      Серые листья укрыли древесные кроны, подобно седине укрывшей головы стариков. Между деревьями показался и вновь скрылся олень. Не думая ни секунды, я сбежал по крутому склону и вдруг ощутил, как лес начал казаться холодным и удивительно чуждым. Вероятно, я и вправду схожу с ума. Пусть так. Даже если мне предначертано безумие, я обязан узнать, куда меня ведёт этот олень и что случилось с отцом, я был