В поисках Бога. Господи, укажи мне путь. Маша Багряный волк (Странник)

проигрываешь, когда устаешь, другому. Мысль становится не точной, потому что не успеваешь перестраиваться. Это зависит не от разнообразия людей, а оттого, что в одного человека вкладываешься больше, чем в другого, в зависимости от обстоятельств и душевного устроения собеседника. Главное — не эмпатия, а спокойное пребывание между паузами за счёт не обдумывания, а самотечной молитвы Исусовой.

      Я все больше проникаю в глубины подсознания. Странствуя, ты приспосабливаешься общаться с разными людьми, отвечая им по-разному на одни и те же вопросы. Вопрос только в том, что из этого выйдет, когда я остановлюсь и буду общаться с теми же людьми что и вчера, и завтра, какое же это счастье, с каждым днём улавливать миры другого человека, все глубже и глубже. Но мне не дано этого счастья, отчасти потому, что другого человека видно почти сразу – с ног до головы, в первые минуты он становится ясен; а вот части его нужно собирать в других людях, как сливки его души.

      Катаясь по свету, мой вам первый совет – нельзя отрицать, что ты ненормальный.

      Бога больше не в монастырях…

      Бога больше не в монастыре,

      А в психушках и публичных дОмах,

      А особенно в какой-нибудь тюрьме,

      Про которую забыли люди.

      Бога больше не в монастыре,

      А в какой-нибудь заброшенной больнице,

      Где старухам тапочки малы,

      Или в детском доме плачут дети.

      Бога больше там, где люди мрут,

      Где, как жизни, не хватает света,

      Бога много, когда враг идет,

      Хочет захватить жену и деток.

      Бог в подвалах, в грязи и в огне,

      Созывает всех к Нему собраться,

      И в губительном поветрии в Москве,

      Больше Бога, чем в коттеджной даче.

      Призываю вас к Нему, друзья!

      Всем нам Бога очень не хватает,

      Бога больше не в монастырях,

      А в обычной жизни и в страданьях…

      По святым отцам, Бог даёт каждому такой кВест, которого нет ни у кого другого, и ты идёшь и не знаешь, что тебе ждать на следующем повороте, хотя предполагаешь, что там должно быть ещё веселее, в зависимости от обстоятельств, которых, кажется, не должно было быть. Все для спасения! На все воля Божья!

      Нет ничего невозможного, есть только возможное и крест.

      Надо учиться писать, как говорить, и говорить, как писать — кратко, ясно, лаконично. Не иначе, как человек должен всю жизнь совершенствоваться, главная цель которого — стать нормальным. Не поймите меня превратно, но я в этой жизни почти не встречала «нормальных». Кто был нормальный? Пушкин, Лермонтов, Макарий Великий, Мария Египетская. Ведь они были нормальными? Безусловно. А почему? Потому что их творения были подлинны, их жизнь, хоть и проходившая, как у нас, в страстях и немощах, вызывает восхищение. Какая здесь норма, когда Мария Египетская всю жизнь блудила, а потом ушла в пустыню и провела там в посте и молитве полстолетия? Когда Лермонтов был задирой и потому убит на дуэли, как Пушкин? Когда Макарий Великий жил совершенно один, как отшельник и говорил, что он постоянно грешит? А, такая, что большинство из нас мыслит, как человек. И, если гений — это норма, святость —