Четырки. Маги, немаги и нелюдь. Яна Куприта

дело-то? – поинтересовался Егор. Друзья молча слушали разговор.

      – Привязку он вам сделал и спрятал за пределами замка, – объяснил Харитон, – Теперь, ежедневно в это время, привязка будет вас возвращать назад. Это меняет наш план. Из Верхнего мира привязка вас тоже выдернет.

      – Значит, мы не сможем вернуться домой, – слеза прозвучала в голосе Антошки, – Мы здесь застрянем навечно?

      – Ну-ну-ну! Успокойся. Вернуться вы сможете, но лишь на сутки. Каждый день открывать ходы в Верхний мир Лешка и Голяш не смогут, энергии не хватит. А раз-другой осилят. Но, боюсь, что за сутки вы не успеете найти мага в Верхнем мире. В вашем городе сильных магов нет, знаю точно, был там, и червячный ход я там нашел. К тому же, Лешка и Голяш смогут пропустить вас только по своим ходам, а они все ведут к их месту обитания, далековато от людей. Пока вас ждали, мы с водяным искали ближайший выход к жилью человека, но теперь это уже не важно. За сутки вы сможете дойти до жилья, а мага найти не успеете. Маг вам тоже нужен, чтобы привязку снять.

      – Харитон, а может ты ошибся? И нет никакой привязки, а? – спросил Егор, – Ну вот смотри, у тебя есть привязка? Есть. Но ты не можешь надолго и далеко от нее отойти. Да? А мы уходили, полмира обошли. Значит, это не привязка. Логично? Логично!

      – Нет, не логично, – остудил мальчишеский пыл призрак, – Привязка привязке рознь. Во-первых, свою я сделал сам, и заметь, это важно, на крови. Такая действует дольше и круче. Во-вторых, я ее запитал на свой дар, это тоже делает ее сильнее. И в-третьих, я поставил ей условие. На вашу привязку Зиновий не будет тратить столько, пол-столько или даже четверть столько энергии. Потому и свободы у вас больше.

      – Кхм, уважаемый, – раздался булькающий голос водяного, – Я скоро пересохну с вашими пустыми разговорами. Ага? Я вот тут вспомнил, что маги постоянно шастают по закрытым мирам. Там их и искать надо.

      – Так оно, так… шастают… шастают… – вторил Лешка.

      – Молодец, Голяш. Дело говоришь, – обрадовался Харитон, – Откроешь им завтра ход?

      Голяш не успел ответить. Над головами собеседников пронеслась легкая тень, раздался шорох, и на куст около Харитона опустилась птичка размером с воробья, с разноцветными перьями и длинным веерообразным хвостом. От удивления ребята замерли, не то, чтоб слово молвить, а и дышать стали реже. Потому что у птицы не было ног, не было крыльев, но было печальное женское лицо.

      – Вещая птица Гамаюн, – прошептал Лешка и низко поклонился птичке, – Гамаюн… вещая…

      Распластался, уткнувшись лбом в траву Голяш. Даже Харитон склонил голову на грудь. Окинув каждого внимательным взглядом, птица повернула лицо к четыркам и запела:

      – Смелых четверо детей,

      Брата дух, пять нелюдей,

      Два-пятнадцать душ погибших

      И пятерка магов высших.

      Не поверишь – не пройдешь,

      Струсишь – дружбы не вернешь.

      Лишь очистив купола,

      Мир избавите от зла.

      Звонкий, красивый голос певуньи