Ложь. Анастасия Пименова

его слова, будто не может понять их смысл.

      – Что? – спустя долгие секунды спрашивает Зейн. – Ты заставил её, Ашер. Для чего? Тебе что ли так скучно живется?

      Как только парень произносит всё это, то смотрю на него широко распахнутыми глазами, не веря, что он ничего не спрашивает и не смотрит… так, словно я сделала нечто ужасное. Что согласилась на это.

      – У нас был уговор. Не более. Она занимает место Рэйны, а я позволяю ей и мальчишке здесь остаться до тех пор, пока последний не поправится. И вдобавок даю кафоликон.

      – Я могу ей дать кафоликон и без твоих условий.

      – Что же ты этого не сделал, мистер доброе сердце? – вопрос действует, как удар, потому что Зейн хмурится. – Тем более, она уже согласилась.

      Зейн оглядывается, вновь смотря на меня, и сейчас я вижу лишь жалость по отношению ко мне и злость, но по отношению к ликтору.

      Я теряюсь в следующих событиях, так как не ожидаю ничего подобного.

      Зейн резко достает свой пистолет и практически сразу же направляет его на Ашера. Звучит выстрел, но другой ликтор реагирует почти также молниеносно, отводя руку с оружием в сторону, поэтому пуля входит в стену. Следом Зейн бьет его в горло, вернее, у него почти это получается. Ашер успевает блокировать его удар, после звучит ещё один выстрел, и я вижу каплю крови, которая падает на пол.

      Я не двигаюсь, видя, как Ашер бьет Зейна с такой силы, что последний отлетает к стене.

      Откуда-то летит нож, и Тернер успевает отклониться в последний момент, поэтому лезвие едва задевает его плечо, разрезая ткань плаща.

      Теперь они оба не шевелятся.

      Наступает оглушительная тишина, но длится она мгновения, потому что на шум сбегаются другие люди.

      Вижу, как Зейн морщится, вставая и отряхиваясь, будто его только что не швырнули с такой силой, что даже осталась вмятина в стене.

      Другие ликторы лишь также смотрят, но ничего не предпринимают.

      Ашер прослеживает за тем, как Зейн идет в мою сторону и останавливается рядом. Он не выглядит удивленным или злым, скорее… радостным, что никак не укладывается в моей голове.

      – Твой договор с Эйвери аннулирован.

      – С чего бы это?

      Зейн молча кивком головы указывает ему на руку, и я тоже смотрю. На две раны, одна от пули, которая едва задела его, а вторая от пореза ножа. Из обеих сочится кровь.

      Ашер прикасается пальцами в перчатке до своей раны и смотрит на кровь, чтобы после улыбнуться.

      Почему он улыбается?

      – Боюсь, тут это правило не работает, Зейн.

      – Не смей её больше сюда приводить, – Зейн не обращает внимание на его слова, а берет меня за руку и уводит отсюда.

      Мы пробираемся сквозь толпу, которая смотрит на нас и на Ашера, взгляд которого чувствую затылком.

      Мы спускаемся вниз, и никто не смеет остановить Зейна.

      Когда оказываемся снаружи, то он так и не отпускает меня, а ведет к ближайшей машине. Её здесь не было, когда мы подъехали с ликтором.

      Мне приходится чуть ли не бежать за Зейном, так быстро он идет.

      Парень открывает передо мной пассажирскую