Опасное наследство. Кен Фоллетт

повторяла она, как будто Джозеф ей что-то возражал.

      – Но ведь никто все эти годы и словом не обмолвился. Никому это никогда не казалось скандальным.

      – Потому что Сэмюэл не старший партнер. Рядовому человеку дозволяется многое, если он не привлекает к себе внимания. Но старший партнер Банка Пиластеров – персона публичная, и к нему будут прикованы глаза всего общества.

      – Ну что ж, пока вопрос этот не настолько безотлагателен. Дядя Сет до сих пор жив, и, судя по его виду, продержится еще долгое время.

      – Я знаю, – сказала Августа с нотками разочарования в голосе. – Иногда мне хотелось бы…

      Она осеклась, как если бы едва не сказала лишнего.

      – Рано или поздно ему придется передать бразды правления. Вполне может статься так, что он решится на это завтра. Кузен Сэмюэл не имеет права делать вид, будто ему все сойдет с рук.

      – Возможно, – сказал Джозеф. – Но ситуация и впрямь такова, как ты говоришь, я даже не знаю, что делать….

      – Нужно рассказать об этом Сету.

      Хью задумался над тем, известны ли Старому Сету подробности личной жизни своего сына. В глубине души, пожалуй, он и догадывался о чем-то, но никогда не признавался в этом даже самому себе.

      Было заметно, что Джозефу неловко вести разговор на такую тему.

      – Да, конечно, обвинять человека в чем-то недостойном крайне неприятно, – лицемерно продолжала сокрушаться Августа. – Но нужно же дать Сэмюэлу понять, что если он не прекратит свое дурное поведение, то придется обо всем сообщить его отцу.

      Хью поражался ее хитрости и жестокости. Она буквально заставляла Сэмюэла отказаться от всякой связи с секретарем, иначе Старый Сет без всяких недомолвок и намеков узнал бы, что его сын едва ли не женат на мужчине.

      На самом деле ей совершенно наплевать на Сэмюэла и его секретаря. Ей просто не хочется, чтобы он становился старшим партнером; ее хочется, чтобы эта должность досталась ее мужу. На взгляд Хью, это был крайне гнусный план, и он удивлялся, как Джозеф не понимает, к чему клонит его жена.

      – Я бы предпочел разобраться в ситуации без таких крайних мер, – нерешительно заявил Джозеф.

      Августа понизила голос до вкрадчивого шепота. В такие моменты Хью всегда казалось, что она говорит неискренне, словно пытающийся мурлыкать дракон.

      – Я нисколько не сомневаюсь, что ты придумаешь, как разрешить это дело, – сказала она и заискивающе улыбнулась. – Поедешь сегодня в парк? Мне хотелось бы прогуляться в твоей компании.

      Джозеф отрицательно покачал головой.

      – Мне нужно присутствовать в банке.

      – Какая досада! Сидеть в пыльном и душном кабинете в такой прекрасный день!

      – В Болонье паника, понимаешь ли.

      Хью заинтересовали его слова. Со времен «Венского краха» произошло еще несколько банкротств банков и ликвидаций крупных компаний в разных частях Европы, но слово «паника» употреблялось впервые. До сих пор