Леди Шир. Ива Михаэль

подал Шир гору тарелок, – на вот, отнеси-ка Марселю и бегом ко мне, будем тесто замешивать.

      Леонтий был прав, Марсель отлично справлялся в зале, улыбка не сходила с его лица, он виртуозно парил с подносом между столами и, похоже, каждого посетителя знал по имени. Шир не хотелось его отвлекать, она оставила стопку тарелок на барной стойке и вернулась в кухню.

      – Пойдём со мной Шир, спустимся в погреб, возьмём всё, что нам надо и начнём работать, – и Леонтий без всяких церемоний взял её за руку и повёл за собой.

      Погреб был достаточно большим, в нём было темно и холодно.

      – Это моя гордость, – сказал Леонтий и указал на винные полки.

      Шир не сразу их заметила, но, когда глаза привыкли к темноте, она увидела перед собой целую стену, снизу доверху заложенную пыльными бутылками.

      – …Вина дорогие, – говорил Леонтий, – некоторые из них очень редкие, многолетней выдержки, есть и коньяки… отменные.

      Первый замес Леонтий не доверил делать Шир, он усадил её возле стола и наказал внимательно следить за всем, что он делает. Леонтий повязал Шир холщовый фартук.

      – Вот одень, а то твоё черное платье сразу станет белым от муки.

      Была ещё такая же холщовая косынка, Леонтий подал её Шир и тут же забрал.

      – Какой же я старый дурень, сразу и не разглядел, что ты убрала волосы черным платком. Эфраим мне говорил, что ты вдова.

      Шир, молча, как прилежная ученица, внимательно наблюдала, как Леонтий колдует над тестом. Перебирая руками подол холщового фартука, она нащупала нашитый нитями узор и стала водить пальцами по выгнутым линиям узора, пытаясь угадать, что он изображает.

      Тесто было готово, Леонтий бережно выложил его в большой деревянный чан и накрыл куском белой материи.

      – Надо дать ему отдохнуть, – сказал он, – да и нам надо отдохнуть, после обеда здесь бывает людно.

      Заведённой юлой на кухню забежал Марсель, глаза его горели, он напевал себе под нос озорную мелодию.

      – Помощь нужна, сынок? – спросил Лео скорей из вежливости, чем от желания помочь.

      – Пока справляюсь, но уже скоро начнётся, – задорно ответил Марсель, ловко балансируя на стремянке с ножом в руке.

      – Что, уже мясное заказывают? – спросил Лео.

      – Угу, – кивнул Марсель, спускаясь вниз по стремянке с колбасой в руке и с ножом в зубах.

      Движениями жонглёра, отстукивая чечётку ножом по доске, Марсель нарезал колбасу, веером выложил её на тарелку и со всем этим реквизитов выбежал из кухни в зал.

      – Может мне пойти помочь ему? – вкрадчиво спросила Шир.

      Леонтий пренебрежительно махнул рукой в сторону кухни:

      – Пусть работает, всё равно с него никакого толку, – с печалью в голосе сказал он, – мы так надеялись, что он поумнеет, приведёт в дом скромную работящую девушку, помощница будет. Мать его ждала внуков, да так и не дождалась, померла. Да и мне, как видно, уже не дождаться. Супостат, водится с уличными девками.

      Леонтий тяжело поднялся со скамьи, оттёр руки от муки.

      – Идём