Двадцать третий пассажир. Себастьян Фитцек

почему я должна смотреть это видео? – спросила Юлия, когда автомобиль замедлил ход и медленно поехал мимо стоянки подержанных автомобилей.

      – Потому, – ответил Том в тот момент, когда машина остановилась перед одним из подъездов и автоматически управляемые стеклоподъемники опустили стекло со стороны пассажирского сиденья.

      Сначала Юлия не увидела ничего, кроме плотного ряда деревьев, которые почти полностью закрывали детскую игровую площадку. Если здесь и был уличный фонарь, то он или не горел, или находился слишком далеко. Во всяком случае, в такой темноте невозможно было разобрать, что именно рекламировалось на огромном рекламном щите. И женщина, которая неожиданно появилась из темноты и, покачивая бедрами, приблизилась к автомобилю, сначала была различима лишь как смутная тень. Даже тогда, когда она наклонилась к открытому окну и оказалась в свете видеокамеры, Юлия не смогла рассмотреть ее лицо: оно было сильно размыто. Нарочито гнусавя, женщина прошептала в камеру:

      «Ты можешь делать со мной что угодно, мой сладкий, но за съемку придется заплатить отдельно».

      – Боже мой! – тяжело дыша, прошептала Юлия и отпрянула от экрана. Она обернулась, однако Лиза еще раньше закрыла межкомнатную дверь. Юлия была одна в своей каюте, кроме того, ведь ее дочь сказала, что хочет осмотреться на корабле.

      Неужели это…

      Женщина на экране была такого же роста, у нее был такой же черный цвет волос и такая же стройная фигура. Но самое ужасное: у нее был ее голос.

      – Неужели это… – прошептала Юлия, однако она так и не смогла произнести имя своей дочери.

      Нет, этого не может быть. Это невозможно.

      На девушке, которая теперь отступила на один шаг назад и для демонстрации своего тела должна была несколько раз повернуться кругом, были такие же шмотки, какие могли висеть в шкафу у Лизы: платье с пышной нижней юбкой, чулки в сеточку, туфли в крапинку с открытым мыском. Такую одежду она носила до перехода из фазы рокабилли в готику.

      «Но ведь ее голос не был так уж похож», – постаралась уговорить себя Юлия.

      – Скажи мне, что это не моя дочь, – попросила она Тома, но в этот момент ракурс камеры в корне изменился и на экране появилась смонтированная новая видеозапись. – Нет… – тихо простонала Юлия, увидев руль автомобиля. Темную приборную доску. И затылок девушки, который ритмично двигался вверх и вниз. Все это сопровождалось смачным чавканьем, в то время как мужчина, лицо которого было скрыто и в колени которого зарылась голова девушки, сладострастно постанывал.

      – Это… Лиза? – выдавила из себя Юлия.

      Она услышала, как Том тяжело вздохнул.

      – Трудно сказать. Вполне возможно.

      – Возможно — это же еще не наверняка. То есть это может быть и кто-то другой? Фейк?

      – Да, возможно. Ведь лиц не видно.

      – Силы небесные! – вырвалось у Юлии. Она закрыла глаза, ей совсем не хотелось осознавать значение того, что она только что увидела.

      – Итак…