Грань: Гордыня. Алекс Кулекс

у тебя что-то да есть в штанах, Ноль. – заявил центральный и наконец вытащил свой клинок.

      Чуть изогнутое лезвие блеснуло отсветом заходящего солнца и обагрилось его светом, словно кровью.

      – Госпожа, запомните его лицо. – заявил правый, поморщившись. – Он погибнет из-за Вашей глупости.

      Да сколько можно? От приторности сказанных слов мое лицо невольно скривилось. Один сплошной пафос. Как говорят на моей родине: «Не дели шкуру неубитого медведя». Плохая примета, бахвалиться победой до схватки.

      – Ал. Каста Ноль. – сказал я. – Представьтесь.

      – Осталось еще оскорбить себя, называясь перед простым крестьянином. – заявил центральный, и его подельники согласно кивнули.

      – Как хотите. – пожал плечами и встал в стойку.

      Народ вокруг не подходил близко, но я уже слышал подбадривающие выкрики. Раздались глухие характерные звуки монет, это начали принимать ставки. Все, как всегда.

      – Ты не должен… – попыталась влезть девчонка.

      – Отстань, а. – бросил раздраженно. – Я просто хочу побыстрее вернуться в гостиницу и залезть в бочку с теплой водой.

      Все произошедшее меня начало бесить. Сколько уже можно? Я что? Много прошу? Просто получить заслуженную Касту и встретиться с Лией. Все! Больше ничего! Можно даже без Касты. Чужая оценка моих умений мне и даром не нужна!

      – Давай! – заорал я, напрягая мышцы на шее.

      Скорее всего противники подумали, что я отчаялся. Хотя, по правде говоря, просто устал терпеть несправедливость этого мира.

      Центральный кинулся вперед. Я уже знал, что он нанесет удар слева сверху, но боец смог меня удивить. Он не довел выпад до конца. Начав движение, боец вернул клинок обратно, атакуя справа.

      Я сделал широкий шаг навстречу, и голова идиота покатилась по пыльной мощеной улице. На лице азиата застыло удивленное выражение лица. Его левая рука, крутанувшись в воздухе, улетела в толпу. В гробовой тишине послышался шорох – это тело опустилось на землю, лишившись центра принятия решений. Звон оповестил, что клинок выпал из ослабевшей правой руки.

      – Следующий. – бросил устало.

      Двое его дружков застыли на месте, словно взглянули в глаза медузе-горгоне. Я же не стал ждать и пошел навстречу бойцам. Они встали между мной и отдыхом. Кто-то должен за это заплатить.

      Наконец, левый опомнился – тот самый, который впечатался спиной – и бросился вперед.

      – А-а-а-а! – закричал противник.

      Я поморщился от громкого голоса и скользнул навстречу. Соперник сделал два шага, уронил клинок и схватился за свой живот. Оттуда, на камень улицы, выпали исходящие паром кишки, которые воин пытался торопливо собрать.

      Я же повернулся к третьему.

      Наглец, который до этого пытался меня толкнуть, развернулся и дал деру, сверкая пятками. Да так быстро, что ему бы позавидовал даже Усэйн Болт.

      Я его не догоню. Зато… Его догонит мой меч. Клинок сверкнул в лучах заходящего солнца, и спринтер упал лицом на землю, застонав от боли.

      Одноручное оружие в полной тишине