Однокурсники. Эрик Сигал

Ведь вечерами он должен будет вкалывать в «Марафоне», чтобы заработать шестьсот долларов на обучение.

      Тем не менее Теда это не пугало: пусть он стоял лишь у подножия Олимпа, он все же добрался туда и был готов штурмовать вершину.

      Потому что Тед верил в американскую мечту: если ты чего-то очень хочешь и посвящаешь всего себя достижению цели, успех тебе обеспечен. А он стремился учиться в Гарварде с той же «неугасимой страстью», которая двигала Ахиллесом в его желании завоевать Трою.

      Вот только Ахиллесу не приходилось каждый вечер обслуживать столики.

      Эндрю Элиот

      Нет! Я не Гамлет и не мог им стать;

      Я из друзей и слуг его, я тот,

      Кто репликой интригу подтолкнет,

      Подаст совет, повсюду тут как тут,

      Услужливый, почтительный придворный,

      Благонамеренный, витиеватый,

      Напыщенный, немного туповатый…[15]

Т. С. Элиот,выпуск 1910 года.

      Последний из поступивших в Гарвард Элиотов продолжил традицию, начатую в 1649 году.

      В детстве Эндрю был обеспечен абсолютно всем.

      Даже после мирного развода родители щедро предоставляли ему все, о чем мог мечтать любой мальчишка его возраста. У него была няня-англичанка и целое полчище плюшевых медведей. Сколько он себя помнил, его всегда отправляли в самые дорогие школы-пансионы и летние лагеря. Родители открыли трастовый фонд, обеспечив его будущее.

      Короче, они дали ему все, кроме своего внимания и участия.

      Разумеется, родители его любили, тут и говорить не о чем. Может быть, именно поэтому никогда и не говорили ему о любви. Они просто полагали, что Эндрю и сам понимает, насколько они ценят такого замечательного и независимого сына.

      И все же Эндрю был первым в своей семье, кто считал себя недостойным учиться в Гарварде. Как он зачастую самокритично шутил, «Меня взяли потому, что моя фамилия – Элиот и я могу написать ее без ошибок».

      Происхождение явно повредило его уверенности в себе. А недостаток творческих способностей, без всякого сомнения, лишь обострял его застарелый комплекс неполноценности.

      Вообще-то Эндрю вырос весьма умным юношей и неплохо выражал свои мысли – доказательством тому был дневник, который он вел с начальной школы. Еще мальчик хорошо играл в футбол – был крайним нападающим, – и его угловой удар не раз помогал форварду забивать голы. Таким уж Эндрю был человеком – всегда готов помочь другу.

      Вне поля также оставался добрым, внимательным и тактичным юношей. Чаще всего, хотя сам он никогда не стал бы столь самонадеянно о себе отзываться, друзья называли Эндрю «славным малым».

      В университет его приняли с гордостью. Однако у Эндрю Элиота, будущего выпускника 58-го года, было одно качество, отличавшее его от всех остальных студентов курса.

      Он не был амбициозен.

      Двадцатого сентября, в шестом часу

15

Отрывок из «Песни любви Дж. Альфреда Пруфрока» (перевод А. Сергеева).