Синхронизация. Олег Лукошин

добить меня, то ли действительно из благих побуждений добавил:

      – Ты никогда не задумывался о том, почему наши праотцы, создатели Великого Перехода, сами не переместились в Обитель?

      – Ох ты, господи! Ты озвучиваешь самый запрещённый вопрос! – я даже огляделся по сторонам. – Как бы на наш разговор не отреагировал Совет Могучих.

      – И всё же, почему? Мы учёные, мы не должны застилать себе глаза догмами. Мы обязаны стремиться к самому пониманию сути. Почему?

      – Потому что они отдали свою жизнь ради всего человечества.

      – А была ли в этом необходимость?

      – Мы не знаем в полной мере всех обстоятельств Великого Перехода. Тогда всё происходило сумбурно, второпях, под неотвратимой угрозой исчезновения человечества. Они переместили всех, кого было можно, но сами не смогли.

      – Странно. Такая жертвенность… Что-то в ней не то…

      Я молчал. Страшно было признаваться в том, что сомнения эти так близки и так созвучны мне.

      – Впрочем, по большому счёту, не в этом дело, – завершил разговор Арно. – Я вижу перед собой задачу, я обязан взяться за её реализацию – осуществить, в конце концов, эту чёртову Синхронизацию! Иначе для чего я вообще существую в этом мире?

      Я понимаю причину нашего увлечения Объективностью. Всё определяется древними привязанностями, образом жизни, который не получается, да и не хочется изменить. Банальным ежедневным бытом.

      Мы живём прошлым. Мы растворились в нём. Мы им питаемся.

      Прошлое – это, прежде всего, геометрия. Это очертания форм и конструкций, строение реальности. Я почти не помню себя до Великого Перехода, но геометрия прошлого мира осталась. Линии зданий. Улицы. Леса и горы. Водная гладь. Сосед-старик, выгуливающий собаку. Подросток, проезжающий мимо на велосипеде. Торговые ряды на городской ярмарке, забитые какой-то дребеденью. Улыбающиеся лица незнакомых женщин. Мы не сохранили запахи и переживания, но вот эта неторопливость рисунка, эта проработанность цветов, вся эта элегантная небрежность мимолётных набросков остались с людьми навсегда.