Развод. Ты останешься моей. Айрин Лакс

нужен был опыт этот болезненной потери? Вопрос остается без ответа.

      Вторая беременность пошла тяжело сразу же: ужасный токсикоз, изжога, слабость, мое давление скакало, как ненормальное, постоянный тонус и выделения… Я изо всех сил пыталась сохранить ребенка, но не вышло, и на меня накатило ужасное отчаяние.

      Черная-черная депрессия.

      Сильная душевная боль ранит не меньше, чем физическая. Окаменение сковывает все тело, вместо сердца – будто гранитный камень. Вдохнуть и выдохнуть полной грудью кажется нереальной задачей.

      Я так сильно переживала боль утраты, что я потеряла себя как живое существо, как дочь, как мать… Как жена? Боже упаси… Я с трудом выносила любые прикосновения, а секс был вычеркнут из жизни на несколько долгих месяцев.

      Я в то время вообще вспоминала и понимала, что за пределами океана моей боли был кто-то еще, когда эти люди появлялись в поле моего зрения.

      Дима тогда был рядом. Родители тоже…

      Но именно Дима… он вытаскивал меня…

      Не сдавался, хотя иногда я говорила ему в запале ужасные вещи и совсем не спала с ним, как женщина. Муж был якорем для меня в то время… Он вынуждал меня жить дальше, вытаскивал, ослепшей от слез, и заставлял заниматься рутиной, сыном, бытом.

      Я оттаивала понемногу, и в этом была исключительно его заслуга, заслуга моего мужа – первого, любимого и единственного мужчины в моей жизни.

      Боль удалось отпустить не сразу, потом жизнь начала играть новыми красками.

      Как я была благодарна Диме за терпение, за все… За то, что он был рядом и не опустил руки, хотя мог бы, да? Конечно, мог! Тысячу раз мог встать и уйти: какому мужчине понравится, когда вместо жены – заплаканный зомби… Но именно его любовь меня спасла.

      Потом у нас случился новый опыт во многих сферах нашей жизни – и в сексе, в том числе. Мы та-а-ак друг другу открылись, не передать словами!

      Шестнадцать лет нашей жизни проносятся перед глазами, и меня накрывает шоковым состоянием, за которым возмущением ревет вопрос, буквально накатывает штормом: неужели… все?!

      Наша история прекратит существование вот так, да?

      Когда было трудно, мы сплотились, а в сытости не смогли удержаться?

      Пресытились?

      Наверное, я дала этому мужчине все, что могла, и он пошел за новым опытом.

      Сорок лет для мужчины многое значит…

      Это пороговая величина.

      Что ж, порог его новой жизни начался бурно, грязно, скандально.

      С огоньком…

      Да с таким, который к чертям может спалить все!

* * *

      И вот сейчас… я снова чуть не ныряю в дурные мысли, но уже распознаю мигающие маячки и понимаю: стоп… Стоп, важно притормозить и не погружаться в депрессию.

      Что случилось, того не изменить.

      Предательство мужа, его ошибка… Да что угодно!

      Оно есть и от него никуда не деться.

      У меня был опыт, когда любимый человек меня спас, теперь настал момент, когда понимаешь, что и любимые ранят.

      Больно-больно…

      И это тоже можно пережить, так?

      Ради еще одного