Жар-птица. Светлана Багдерина

Волк, трое слуг трактирщика и пять корзин со всевозможной снедью вернулись в «Веселую Радугу» под одобрительные возгласы собравшихся.

      – Налетай! – по-барски взмахнул рукой отрок.

      Гости и хозяин не заставили себя уговаривать.

      – Санчес, где можно взять кружку? – спросил Волк, проглатывая подвернувшуюся под руку сосиску.

      – Вон там, на разделочном столе посмотри.

      – Ага, гут.

      – Что ты берешь?!

      – Кружку.

      – Так это же кружка из-под мусора!

      – Ну тогда возьму эту.

      – Эта – из-под бульона!

      – А эта?

      – Эта из-под молока.

      Сэр Вульф бессильно опустил руки.

      – Слушай, хозяин, у тебя есть не кружка из-под чего-нибудь, а просто кружка?

      Санчес озадаченно почесал в затылке и ухмыльнулся:

      – Похоже, нет. Но я сейчас помою! – он схватил не глядя одну из посудин и побулькал ее в огромном глиняном чане, черная матовая вода которого если и не была колыбелью жизни на Белом Свете, то имела все шансы стать таковой после ближайшей глобальной катастрофы.

      Серый плюхнулся на скамью рядом с царевичем. Пение, если оно и начиналось в его отсутствие, на время, по понятным причинам, прекратилось, и друзья воспользовались недолгим перерывом, чтобы тоже перекусить. Волк выудил из кучи угощений нечто гладкое, продолговатое и коричневое, повертел в руках – и потянулся вернуть на место.

      – Что это за ерунда? – осведомился он у Ивана, гадливо обтирая пальцы о куртку.[8]

      – Где? – повернулся царевич. – А, это… Это – банан в шоколаде.

      – Чего? – подозрительно переспросил Сергий.

      – Фрукт такой, в… э… ну, короче, это вкусно. Попробуй. Тебе должно понравиться.

      – Фрукт? Это?…

      – Пробуй-пробуй! – заулыбался Иванушка. – Или слабо?

      – Сам ты – слабо!

      Серый с видом патриция над чашей цикуты откусил крошечный кусочек и принялся жевать с видом великомученика.

      Проглотил.

      Откусил еще.

      И еще…

      – Надо же! Банан в шоколаде… – блаженная улыбка заняла всё доступное пространство на лице странствующего рыцаря. – Ешеньки-моешеньки!.. Чтоб я так жил! Банан – в шоколаде!.. А ну, давай еще, – и он с решительным видом принялся ворошить ближнюю к нему груду деликатесов.

      Внезапно все вокруг умолкли. Это Гарри взял лютню.

      – Ну-с, начнем, – полупьяно поблескивая раскосыми зелеными глазами, молвил он, и все разом загомонили, стараясь перекричать друг друга:

      – «Ты мой родник»!

      – «Я выпью вина»!

      – «Маятник»!

      – «Рыцаря и менестреля»!

      – «Шарманщика», Гарри, «Шарманщика»!

      Пухлые губы минисингера удовлетворенно покривились.

      – Все споем, не спешите, наше время впереди. Но начать я хочу с песни, которую сегодня бы посвятил моим друзьям, принцу Джону и сэру Вульфу.

      И в полной тишине поплыли первые аккорды.

      …Смерть надо мной —

      Как солдат на боевом

8

Минисингера справа.