Вкус дикого мёда.

трудятся, чтобы стать счастливыми, тем несчастнее становятся. Будь добр, объясни мне, почему так происходит. И расскажи, какой путь ведет к счастью». 14

      По крайней мере, умные понимают, что если бы ответ на этот вопрос был так очевиден, как кажется глупым, то счастливых людей на свете было бы гораздо больше. В своих попытках докопаться до истины они рано или поздно приходят к выводу о том, что сначала неплохо бы ответить на другие вопросы: «кто я?», «зачем я живу?», «есть ли Бог?», «почему я страдаю?», «свободен ли я поступать, как мне вздумается?», «от кого зависят результаты моих поступков?», «что такое счастье?» – и только потом уже отвечать на самый главный – «как стать счастливым?».

      Вопросы эти принято называть проклятыми, потому что они якобы «неразрешимы для ума и мучительны для сердца». На самом же деле людям просто очень трудно согласиться с теми ответами, которые найдены задолго до их появления на свет. Поэтому каждое новое поколение снова ломает голову над «проклятыми» вопросами, и каждое новое поколение уверено, что именно оно сможет найти формулу счастья. Однако счастливых в мире больше почему-то не становится. Так стоит ли изобретать велосипед? Может быть, лучше прислушаться к мудрецам ведической древности и попытаться примерить их ответы к своей жизни? Тем более что они, уважая нашу независимость, не давали прямых нравоучений, а облекали свои ответы в истории и притчи.

Таинственный Якша 15

      В детстве я очень любил ездить с родителями в Петергоф – бесконечные фонтаны, белоснежные статуи с их откровенной, волнующей наготой, в самом центре – золоченый Самсон, картинно разрывающий пасть льву, сразу за ним бесконечная даль Финского залива, а над всем этим пронзительно синее летнее небо с клубящимися облаками – как будто безумный скульптор загляделся на эту красоту и решил воспроизвести ее на небесах.

      Из фонтанов, конечно же, самыми любимыми были фонтаны-шутихи, а из всех шутих – фонтан «Камни». Он представлял собой нагромождение булыжников, по которым полагалось бегать, нажимая на них, и иногда откуда-то из-под земли, из ее первобытных недр, вдруг начинали бить струи воды. В этот момент дети, носившиеся по камням, с визгом и смехом разбегались, чтобы снова вернуться, когда струи улягутся. Каждый ребенок при этом был абсолютно уверен, что именно ему удалось найти тот волшебный камень, от нажатия на который забили струи. Оставалось только проверить свое открытие. А то, что в следующий раз обнаруженный камень не работал, каждый объяснял по-своему. Словом, все расходились от фонтана мокрыми и счастливыми.

      Много лет спустя я снова приехал в Петергоф, снова гулял по французскому парку, глядел на фонтаны, сросшиеся с детством, и на клубящиеся в небе облака и, конечно же, набрел на «Камни». Как всегда, здесь носилась стайка детей, и, как всегда, струи воды непредсказуемо, как в жизни, начинали бить из-под земли. Я стоял в стороне и наблюдал за игрой детей. Мне показалось даже, что я помню, какой именно

14

сукхайа кармани кароти локо

на таих сукхам ванйад-упарамам ва

виндета бхуйас тата эва дукхам

йад атра йуктам бхагаван ваден нах

(Шримад-Бхагаватам, 3.5.2).

15

 История из «Кена-упанишад» («Талавакара-упанишад») написана на основании комментария Бананнджи Говиндачарьи (Talavakaropanisat, Isavasya-Pratisthana, Udupi – Bangalore, 2009).