Насилие. Микросоциологическая теория. Рэндалл Коллинз

по команде, а отчасти, учитывая относительную неточность огня, помогал сконцентрировать его результативность с помощью одновременного залпа. Как уже отмечалось, у строевых боевых порядков имелось и организационное преимущество, поскольку они не позволяли солдатам разбегаться, а в качестве способа поддержания дисциплины они, несомненно, обладали привлекательностью для командиров в ту эпоху, когда армии становились все более многочисленными, увеличившись от нескольких тысяч человек в средневековых сражениях до формирований времен Наполеоновских войн, достигавших сотен тысяч солдат. Однако доля стрелявших солдат в строевых формированиях была далеко не максимальной. 90% дульнозарядных ружей, собранных после битвы при Геттисберге во время Гражданской войны в США, оказались заряженными, причем половина из них заряжалась несколько раз, то есть в стволе находилось два и более патронов друг за другом [Grossman 1995: 21–22]. Это подразумевает, что по меньшей мере половина солдат к тому моменту, когда они были убиты или бросили оружие, раз за разом выполняли действия по заряжанию своих ружей, но не стреляли. Как будет показано ниже, армии, организованные в подобные массовые боевые порядки, не наносили значительных потерь – отчасти это можно объяснить тем, что не все солдаты стреляли, а отчасти неточностью стрельбы.

      Строевые боевые порядки начали устаревать в середине XIX века, поскольку появление сначала казнозарядных винтовок, а затем и пулеметов позволило добиваться на поле боя гораздо более кучного огня, в связи с чем массовые пехотные формирования стали слишком уязвимы. Стоит отметить, что подобные боевые порядки просуществовали более двухсот лет, поскольку они были не слишком опасны друг для друга. Но теперь сражения велись в рассыпном строю: солдаты выстраивались в длинную линию, не сбиваясь в кучу, а поиск укрытий был отдан на их собственное усмотрение. Тем не менее строевая подготовка в сомкнутом строю оставалась основным элементом военных учений, а также армейской жизни вне сражений, в тыловых условиях и в мирное время. Сохранение строевой подготовки обосновывается тем, что она является необходимым средством установления дисциплины и автоматического подчинения авторитету командира, которое позволит солдату эффективно действовать в напряженных условиях боя. Путем экстраполяции можно утверждать, что даже после того, как у военных благодаря исследованиям Маршалла появилось глубокое понимание того, что такое страх перед сражением и почему огонь в бою ведут немногие солдаты, строевая подготовка может выходить на первый план именно в качестве решения проблемы мотивации, продемонстрированной и у Маршалла, и в других подобных исследованиях. Между тем на деле механическое повиновение приказам не способствует эффективному ведению огня в бою. Как отмечал сам Маршалл [Marshall 1947: 60–61], среди меньшинства солдат, в сражениях использующих оружие по назначению, часто оказываются бойцы, которые в иных условиях не подчиняются дисциплине, демонстрируют плохие результаты во время строевой