Свидание вслепую с миллиардером. Елена Верная

мне казалось, что там не один ребенок, а несколько.

      – Тимур Шалаев! На его футболке номер один, и он уверенно ведет мяч к кольцу… Бросок! И трехочковый готов! Зал ревет аплодисментами! А кто это? Это отец спортсмена, он горд за сына и машет ему с трибуны, – это то, что я успела услышать, пока не была замечена. Я хотела выйти так же, как и пришла, но меня заметили.

      – Что? – Тимур замер с мячом в руках. Вопрос был грубым. Так дети-подростки обычно упреждают любую агрессию к себе. В основном со стороны взрослых. Привыкшие, что все их действия подвергаются критике.

      – Ничего, – я криво улыбнулась. – Извини, не хотела мешать, – мне на самом деле было неловко. Ну, бегает парень в зале. Ну, комментирует. Ну и что? Он ничего плохого не совершил. Уверена, именно он стащил ключи у охранника. Должно быть, что на это была веская причина. Не думаю, что его отец не в состоянии оплатить ему тренажерку или секцию по баскетболу, но парню нужно именно здесь быть. Если он не делает при этом ничего плохого, и от его действий никто не пострадает, то я не вижу в этом ничего криминального.

      – Стуканешь Лиде? – у Тимура взгляд стал злым, холодным, отстраненным.

      – Нет. А должна? – я пожала плечами. Этот взгляд, кого-то он мне напомнил, но, хоть убей, не могу вспомнить.

      – Конечно, – усмехается паренек. – Все стучат, – констатирует он очевидный факт.

      – Я не все, – даже обидно как-то стало.

      – А ты че так поздно здесь? – парень явно специально использовал обращение на “ты”. Пытался показать, что он мне ровня. А я не зациклена была на таких вещах, если честно. Так что меня это не обижало.

      – Домой идти не хочу, – не знаю почему, но я сказала правду этому мальчишке.

      – Родаки? – в вопросе столько понимания и сочувствия, что я усмехаюсь.

      – Мама, – киваю. Удивительно, но с тринадцатилетним мальчишкой мне легче разговаривать, чем с родной матерью и коллегами. Странно это все. Словно синдром попутчика сработал. Когда в поезде случайному попутчику выкладываешь всю подноготную до седьмого колена.

      – Понятно. А у меня папашка, – и столько пренебрежения в его тоне, что я даже внимательнее посмотрела на мальчика. Что ж там у них с отцом за отношения такие?

      – Ладно, я пойду. Пока, – я развернулась, уже хотела выйти, но меня остановил оклик парня.

      – Постой, я тебя провожу. – Он в спешке натянул куртку и сунул мяч в шведскую стенку. Подхватил рюкзак и подбежал ко мне. – А то, я смотрю, тебя уже собаки порвали. Когда успела? – парень кивнул на порванный рукав куртки.

      – Это не собаки, – я улыбнулась. – Хотя если школьников можно назвать собаками, то да. Но это не педагогично, – я улыбнулась. – А ты не слышал, что меня утром снежками обкидали, и я расстелилась тут перед входом?

      – А-а-а-а, так это ты была? – паренек явно удивился. – Так ты наш соц.педагог новый? – он даже удивленно приподнял брови. – А я-то думаю, что так парни из “е “ класса распереживались. Они-то думали, что