Избранница Дикой Охоты. Мари Дюкам

и прошептал:

      – Не забывайся, сестрёнка. Я могу наказать тебя и по-другому.

      От его слов по телу пошли мурашки. Уж не знаю, как он наказывал свою сестру раньше, но эти намёки мне вовсе не понравились. Я уже приготовилась послать его к местным чертям, наплевав на предосторожность, как бархатистый мужской голос прервал наш короткий диалог.

      – Отпустите девушку, лорд Дитмар.

      Тот посерел – то ли от гнева, то ли от страха, – но упрямо вздёрнул подбородок.

      – Это моя обязанность, как любящего брата и верного слуги повелителя – призвать сестру к послушанию, – чуть дрогнувшим голосом ответил он, продолжая притягивать меня к себе, теперь уже словно для защиты.

      Зазвенел меч, извлечённый из ножен, и остриё клинка недвусмысленно коснулось шеи брата.

      – Повелитель справится с этим сам, а вы лишь наставите его невесте синяки перед свадьбой. – Голос чужака за моей спиной был всё так же тих и холоден, когда он продолжил говорить. – Вашим людям лучше отступить, милорд, пока не случилось непоправимое.

      И правда, рыцари вокруг, не успевшие проследовать за лордом Эдвином в замок, замерли неподалёку, схватившись за оружие. Но обнажать его они не спешили, глядя расширившимися глазами то на Дитмара, то на странного незнакомца.

      Брат колебался недолго. Скривив губы в презрительной улыбке, он оттолкнул меня прочь, сделав знак воинам успокоиться. Одновременно с этим от конюшен раздался вопль, полный муки, от которого все разом вздрогнули.

      – Кажется, Рутших нашёл об кого поточить зубы, – заметил чужак, возвращая меч в ножны. – Проследите, чтоб конь повелителя никому больше не навредил.

      Дитмар побледнел от злости: ещё бы, ему, великому, приказывают! – но отступил, ворча под нос проклятья.

      Я медленно повернулась, не зная, то ли страшиться, то ли благодарить своего спасителя. Позади меня стоял один из всадников. Он возвышался надо мной на целую голову, словно гора. Белоснежные волосы, распущенные по плечам, сияли на фоне чернильно-чёрных доспехов. Жёсткие скулы, угловатый подбородок, нос с лёгкой горбинкой, глубоко посаженные глаза пронзительной синевы – от мужчины веяло опасной красотой.

      – Вы в порядке, миледи? – Он протянул ладонь. Латная перчатка, в которую была закована кисть, растворилась в воздухе лёгким серым туманом.

      – Благодарю, господин, не стоило. – Я чуть замялась: всё-таки впервые видела проявление магии так близко, – но руку в ответ протянула. – Семейные разборки, знаете ли. Со стороны они всегда выглядят странно.

      – Защищать жену повелителя – долг каждого всадника, – не согласился мужчина.

      Его теплая ладонь сжала мои заледеневшие пальцы, согревая и утешая. Он не смотрел на меня с той хищной жадностью, что сквозила во взгляде его повелителя. Всадник еле заметно ободряюще улыбнулся, вернув мне способность ровно дышать. Но когда он напоследок оглядел двор, его лицо снова стало холодной маской.

      Однако никто вокруг не заметил напряжения. Празднование помолвки набирало обороты. К